Труп в холодильнике - Наталья Александрова Страница 26

Они находились в тесном, темном и грязном помещении,которое, возможно, когда-то было дворницкой. В углу были свалены мешки сцементом – вероятно, кто-то уже откупил этот подвал и собирался в ближайшеевремя начать ремонт, чтобы устроить здесь какую-нибудь мастерскую или дажемаленький магазинчик.

Селиверстов тяжело дышал и затравленно оглядывался посторонам. Видимо, от перенесенных побоев у него в голове все перемешалось, и онне понимал, где находится и что с ним, собственно, происходит.

Надежда решила воспользоваться этим состояниемподозреваемого и провести импровизированный допрос. Для начала она уставиласьна него пронзительным рентгеновским взглядом и проговорила загробным голосом:

– Покайся, Василий, сними с души грех!

– Чего?! – недоуменно переспросил Селиверстов. –Вы вообще кто? Чего вам от меня надо?

– Правду! Мне надо, чтобы ты рассказал всю правду о том, чтоты совершил во время корпоративной вечеринки!

– Отвяжись от меня, тетка! – взвыл Василий.

– Вот как? – Надежда сверкнула глазами. – Нехочешь говорить правду? Тогда я сейчас закричу, и этот носорог спустится сюда ипереломает тебе все кости!

Действительно, за грязным подвальным оконцем промелькнулиноги в пудовых ботинках, донесся топот владельца джипа, который кругами носилсяпо двору, как бешеный бык, с явным намерением кого-нибудь затоптать.

Селиверстов вздрогнул, отступил к стене и проговорил:

– Это все из-за женщин...

Вася Селиверстов был единственным сыном матери-одиночки. Онрос послушным, любящим сыном, кроме того, на редкость красивым мальчиком, имать в нем души не чаяла. Все свои силы, все средства она расходовала на то,чтобы сделать Васину жизнь счастливой и наполненной. Она работала бухгалтеромна небольшом заводе и умудрялась на скромную бухгалтерскую зарплату покупатьсыну самые лучшие продукты, самую модную одежду, устроила его в хорошую школу,а позднее – в престижный институт...

Тут-то и грянул гром.

Оказалось, что причиной их семейного благосостояния было неумение матери экономно вести хозяйство, а ловкость, с которой она влезала вкарман родного предприятия. Причем делала она это не одна, а в сговоре снесколькими сослуживцами. Был суд, и эту ловкость назвали хищением в особокрупных размерах. Соучастники Васиной матери сумели вывернуться, свалив на неевсю вину, и она получила большой срок. Жизнь на зоне не сахар, и она оченьскоро умерла.

Вася остался один, а он совершенно не умел жить один, онпривык к постоянной женской заботе и опеке.

Само собой, за этим дело не стало.

Красивого Селиверстова тут же подобрали, обогрели и окружилизаботой. Но беда была в том, что каждую свою женщину Василий невольно сравнивалс матерью, и этого сравнения ни одна женщина не выдерживала. Мать былапреданнее, заботливее, внимательнее, сердечнее и даже, как ни странно, красивее.

Василий разочаровывался, уходил, затем встречал новуюпретендентку на свое сердце, снова вспыхивал, влюблялся... и всеначиналось сначала: первое время все было хорошо, а потом начиналось заочноесоревнование с матерью, неизбежный проигрыш и расставание.

Конечно, в изложении Селиверстова история его жизнивыглядела совершенно иначе – у него получалось, что женщины, эти хищницы иэгоистки, втирались к нему в доверие, чтобы заполучить его, Василия, в своеполное распоряжение, а потом раскрывались их подлинное лицо, их махровый эгоизми душевная черствость, и бедному Васе ничего не оставалось, как порвать узыопостылевшего брака...

Сложившаяся ситуация мучила самого Василия, и он в концеконцов обратился к профессиональному психологу.

– К Нелли Синицкой! – догадалась Надежда, вспомнив, каквстретила Василия в приемной.

– Ну да. – Он раздраженно кивнул. – Она провеладолгий курс лечения, взяла с меня уйму денег и заявила, что теперь все будетпо-другому, теперь я освободился от своей психологической зависимости...

На этот раз все действительно произошло по-другому.

– Я встретил ее, Светлану! – воскликнул Селиверстов,завершая трагическую историю своей жизни. – Она показалась мне не такой,как все остальные! Чистой, прекрасной, искренней! Я нашел в ней свой идеал,женщину своей мечты! Ту единственную женщину, которую я искал всю жизнь!

Василий замолчал, по его лицу пробежало облако.

Светлана была несвободна, и она вовсе не собиралась менятьсвою жизнь ради Селиверстова.

Василий привык к тому, что все женщины бросались в егообъятия, жертвуя всем и не думая о последствиях. Такое отношение казалось емунормальным и естественным. И когда Светлана прямо сказала ему, что несобирается ради него всем жертвовать, – он был потрясен.

Как известно, настоящий мужчина смотрит на отказ как баранна новые ворота.

– А тут еще этот... Гвоздь... – проговорил Василийвполголоса с каким-то страдальческим выражением, как будто у него разомзаболели все наличные зубы.

– Гвоздь? Кто такой Гвоздь? – вскинулась Надежда,вспомнив, что эту же кличку называли отморозки, лупившие Селиверстова.

Василий замолчал, словно к чему-то прислушиваясь.

– И что же произошло на вечеринке? – спросила Надежда,не дождавшись ответа на свой вопрос.

И вдруг Василий, ни слова не говоря, бросился к двери ивыскочил во двор. Только сейчас Надежда поняла, что изменилось за времяисповеди Селиверстова: со двора уже несколько минут не доносился топотразъяренного носорога. Видимо, он выпустил пар и удалился, осознав, что егоджипу больше ничего не угрожает.

Надежда устремилась следом за Селиверстовым, но когда онавыбежала во двор, того и след простыл.