Платит последний - Ольга Некрасова Страница 25

Тот, Кто Давал Безошибочные Подсказки начал теребить Ивашникова еще затемно. В шесть часов тридцать две минуты, если кому-то интересно. Проснувшись, Ивашников тупо смотрел на светящиеся цифры в окошечке таймера и не мог сообразить: почему 6.32, разве он кому-то назначал встречу с утра пораньше? И почему у него такое чувство, как будто чего-то не хватает?

Разметавшись во сне и обняв подушку, умиротворенно сопела Лида Рождественская. По Кутузовскому редко проезжали машины; свет их фар, отразившись от потолка, скользил по ее будто светящемуся телу. Почему — «будто»? Любимая женщина всегда светится в темноте, ты можешь закрыть глаза и все равно будешь видеть ее душой. Лида. Лида Рождественская, моя любимая женщина.

Чего же все-таки не хватает?

Не хватало звука, вот чего. Таймер должен был включить радио, а радио не играло. Выходит, Ивашников проснулся сам. Может быть, от Лидиного дыхания, оттого, что отвык спать с женщиной?

Ладно, сказал себе Ивашников, проснулся, так вставай.

Примерно треть своей жизни человек спит. Ивашникова этот факт очень удручал, и он старался проспать поменьше, не треть, а хотя бы четверть жизни.

Он поставил кофе, принял душ, побрился и успел на кухню как раз к тому моменту, когда кофейник закипал. Этот механизм был заведен раз и навсегда — не глядя на часы, Ивашников знал, что прошло восемь минут.

Чтобы не слоняться без дела, дожидаясь, когда проснется Лида, он взял кофейник, чашку и пошел в кабинет поработать. Виталиковы расчеты по сделке с компьютерами Ивашникову не нравились, но конечная цифра его в общем устраивала, и, пока они не выиграли конкурс, вдаваться в подробности не было смысла. А сейчас Ивашников сел за собственные расчеты и нашел, как сэкономить семьдесят с лишним тысяч долларов. Охренеть, да? Ивашников сам еще не привык к числам такого порядка.

Потом он занимался другими делами, и все удавалось играючи. Клавиатура компьютера клацала и стонала, Ивашников совершал подсчеты в уме раньше, чем успевал ввести цифры в компьютер, легко вспоминал пункты договоров, которые лежали в офисе.

В девять он вынырнул из эйфорического состояния удачливости. Пробежался по сделанному и, хотя был суеверен и пуще всего боялся делить шкуру неубитого медведя, прикинул итоги. Если все пойдет, как хотелось бы, то за сегодняшнее утро он заработал сто девяносто две тысячи. А если не раскатывать губы, то в наихудшем варианте — тысяч пятьдесят.

Пятьдесят тысяч долларов за одно утро. Студент Коля Ивашников, стоя под Лидиными окнами, мечтал сколотить такой капитал лет за пять…

Ивашников допил остатки холодного кофе с гущей и счастливо вздохнул. К деньгам он относился очень трепетно. Приписываемая богатым жадность играла тут самую незаметную роль. Когда у тебя столько, что не можешь потратить, становишься не хозяином собственным деньгам, а управляющим. Вся разница между тобою и тем, кто управляет государственными деньгами, в том, что ты не воруешь у себя, вкладываешь капитал туда, куда выгодно, а не где дали взятку, и вообще стараешься. А не будешь стараться — лишишься всего.

Вот это и есть самое главное. То, что полирует кровь и придает смысл твоему существованию: Большая Мужская Игра в Деньги.

Когда можешь взлететь, а можешь так рухнуть, что на всю жизнь останешься высокооплачиваемым квалифицированным рабом.

Когда тебе стреляют по колесам и ты понимаешь, что вежливые попались конкуренты, предупредили, а могли бы взять прицел повыше.

Когда был пустырь и ветер гнул чернобыльник над заросшими обломками строительных плит, а ты собрал деньги и построил коттеджный поселок (и потерял двести тысяч, потому что строительный бум прошел и коттеджи раскупались плохо. Но поселок-то остался, а свои деньги Ивашников потом отбил на строительстве дороги).

Когда из ничего возникает нечто — вот суть Игры. Вчера он выиграл три миллиона на поставку школьных компьютеров, и он поставит эти компьютеры и заработает. А завтра вложит деньги во что-нибудь еще. Может быть, опять в коньяк, только уж с Брехунцом больше не свяжется. Черт бы подрал Виталика: «Брехунец симпатичный мужик! «Поларис» — это фирма!» — а из этого симпатичного мужика придется выбивать долги.

Выбьем, уверенно подумал Ивашников. Сегодня же и позвоню своим ментам. Сегодня удачливый день.

Вот в этот момент он и понял, что сегодня слишком удачливый день. А слишком никогда не бывает хорошо.

Всех дел, конечно, не переделаешь. Но сегодня он подогнал дела так, что Виталик, а по многим вопросам даже Люська смогут без проблем работать еще месяц. Такое бывало, скажем, под Новый год, но это ж сколько надо было работать. Еще никогда у Ивашникова не получалось, чтобы за одно-единственное утро найти множество решений, из которых одни созрели бы через недельку, а до других он, может быть, и не додумался бы никогда. Как будто кто-то на ухо ему нашептал. Кто-то, Кто Давал Безошибочные Подсказки.

Ивашников подумал, что, может быть, Он, этот Кто-то, сделал такой свадебный подарок им с Лидой Рождественской. Но нет, эта мысль была чересчур сентиментальной, а Тот, Кто Давал Безошибочные Подсказки, был чересчур прагматичен. Плевать ему и на Лиду Рождественскую, и на самого Ивашникова. Ему интересна только Игра.

Он услышал, как за стеной Лида включила телевизор, и пошел готовить завтрак. У сковородки был изъян: державший ручку винт разбалтывался, наверное, от нагрева. В сотый раз подтягивая этот винт, Ивашников подумал, что у многих древних народов мастера обязательно недоделывали какую-нибудь мелочь — пропускали узор в орнаменте, что-то недокрашивали. Считалось, что, если ты решил все свои земные задачи, самая пора тебе на тот свет.

Если ты решил все свои земные задачи… Сердце пропустило удар. Вчера Ивашников добился Лиды Рождественской. И у него есть миллион. О большем он и не мечтал никогда.

Весь день Ивашников лихорадочно спешил. Тот, Кто Давал Безошибочные Подсказки, был, как всегда, на высоте. Он шепнул скинуть квартиру на баланс фирмы «Лидия» (квартирой Ивашников владел как юридическое лицо, глава фирмы «Ивашников»), а потом переоформить «Лидию» на Лиду. Для ускорения процесса Виталик рассовал на взятки пять тысяч долларов. С его нежным лицом и лопоухостью он в глазах взяточников на большее и не тянул. А если бы этим делом занимался Ивашников, то не уложился бы и в двадцать тысяч.

В шестом часу вечера затилиликал сотовый — второй, для своих. Знали этот номер, не считая сотрудников, человек десять — пятнадцать, из них половина пустозвоны — сауна, бильярд, шашлычки. А другая половина, скажем, ивашниковские ручные менты, могла оповестить о какой-нибудь подлянке.