Кремлевский синдром - Андрей Анисимов Страница 25

— Я слышу, у тебя весело, — дипломатично начал Фирман.

— Если человек приехал отдыхать, скучать — уголовное преступление, — рассмеялся Стрекачев. — Думаю, и ты не слишком тоскуешь по дому…

— Обо мне потом. Помнишь фильм «Крестный отец»?

— Конечно, помню.

— Так вот, у меня к тебе есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться…

— Даже без фильма, как можно отказать одному из самых богатых людей державы?! — ответил бородач. — Где тебя ждать?

— Подходи к бару.

Из номера имелся собственный выход к океану. Спустившись по мраморной лестнице на пляж, Яша прошелся по пене от набегающих волн. Следом, метрах в трех от хозяина, тенью следовал его личный телохранитель. Дневная жара спала, и соленые брызги оставались теплее вечернего воздуха. Маленький бар, где ловкий испанец на манер циркача смешивал коктейли, находился на границе двух отелей. Фигману пришлось пройти не больше пятидесяти метров. Стрекачев его уже ждал, наслаждаясь огромной кубинской сигарой. Фирман поднялся на деревянный настил бара. Телохранитель замер поодаль на песке.

— Ты один, с неизменным Санчо? — не без сожаления встретил он Яшу. — А где твоя очаровательная подруга?

— Я заметил, что она тебе показалась, — улыбнулся олигарх.

Бородач не отпирался:

— Она прекрасна. Я давно хотел с ней познакомиться.

— Ты знаешь, кто она?

— Конечно. Аллу многие знают. Но она всегда так неприступна, что я даже удивился твоему успеху. Но ты у нас тяжеловес. Тебе не отказывают.

— Могу продать, — улыбнулся Фирман.

— Как продать? — не понял Стрекачев.

— Очень просто. Ты мне десять штук баксов, я тебе Аллу.

— Шутишь?

— Нисколько. Я назвал сумму, которую на нее потратил. Харчи, билеты, мелкие подарки. Должен честно признаться, наличных она с меня не брала.

— Если не шутишь, я с радостью. Хочешь деньги сразу?

— А чего тянуть. Не при ней же ее продавать?

— Класс! Но как это сделать технически?

— Ты мне бабки, я тебе ее паспорт, ключ от номера и обратный билет. Можешь его сдать или поменять на другое, более позднее число. А я сейчас же съеду. Ты утром заявишься к ней в спальню и скажешь, что у меня срочные дела, якобы я тебе поручил заботиться о ней вместо себя. А дальше уж сам. Не мне тебя учить, как обхаживать телок.

— Подожди, я мигом.

Фирман не успел оглянуться, как Стрекачев исчез. Яша ухмыльнулся и заказал себе безалкогольный коктейль. Смуглый бармен колдовал несколько минут. Когда он закончил, в баре появился Стрекачев с конвертом:

— Вот, можешь не считать, — и протянул Яше деньги.

— Почему не считать? — возразил Фирман. — Денежки счет любят. — Усевшись за столик, вытряхнул доллары из конверта и, потягивая коктейль, аккуратно пересчитал каждую купюру. — Все в порядке. В качестве процентов расплатишься за мой коктейль, и мы в расчете. Видишь, я без бумажника. — И Фирман приподнял короткий халатик, продемонстрировав отсутствие не только бумажника, но и трусов.

Бородач рассмеялся. Смеялся долго, громко и раскатисто. Фирман искоса на него поглядывал:

— Ты, я вижу, сделкой доволен?

Стрекачев добыл из кармана белоснежный платок и вытер слезы:

— Естественно, доволен. Теперь я понимаю, почему ты миллиардер, а я жалкий служащий.

— Гелт гибн унд ин тухес кишен мивэрт нытун, — самодовольно изрек олигарх и влил в себя остатки коктейля.

— К сожалению, я идиш не понимаю. Переведи темному русаку.

— Перевод прост — деньги давать и в жопу целовать никогда не поздно. Учиться, кстати, тоже.

— Теперь понял. Но поскольку я служащий, то люблю документы. Напиши, пожалуйста, записку своей приятельнице, чтобы она не приняла меня за самозванца.

— Мне нечем писать.

— Эта проблема решаема, — бородач заглянул за стойку, добыл изгрызенный барменом карандаш и салфетку: — Прошу вас, господин учитель.

Фирман возвращался к себе в прекрасном настроении. Избавиться от девушки и еще заработать на этом, хоть небольшие, но все-таки деньги, мог только одаренный человек с высокоразвитым интеллектом. Грохот волн и теплые брызги океана казались ему аплодисментами толпы восторженных поклонников. Именно такой человек и нужен неразумным «фонькам» в качестве вождя.

— Ай да Фирман, ай да молодец! — воскликнул олигарх.

— Вы мне? — спросил телохранитель, на секунду поравнявшись с хозяином.

— Нет, себе. Делай свою работу.

Телохранитель снова занял место на три шага позади охраняемого тела. С телохранителем Фирман никогда не разговаривал, считая его существом из иного мира, но сам с собой в его присутствии беседовал часто.

* * *

— И ты, проститутка, сюда приперлась! Зачем вы эту блядь пустили?! — Зинаида бросилась на Ксению, растопырив пальцы. И если бы не подоспевшая охрана, вцепилась бы девушке в волосы мертвой хваткой.

Ксения тоже отвечала на высокой ноте:

— Это ты, гадина, его убила! Отвратительная, мерзкая старуха! Теперь я понимаю, почему он домой не хотел приходить. От такого чудовища убежишь на край света.

— Грязная тварь. Твое место на Тверской, лизать член неграм за десять долларов! — отвечала вдова молодой сопернице. В офисе банка «Омега» не всегда разговаривали вежливо, но такого кошмарного скандала в приемной генерального директора сотрудники еще не слышали. Танцков сидел в уголке на диване, не зная, куда деваться от стыда. Встать и уйти он не мог. Его пригласил на «смотрины» начальник отдела безопасности Амиров. Пригласил, а сам задерживался. Василия просили подождать, а тут эти бабы. Приезжий провинциал не мог себе и представить, что в столице огромной страны, в офисе одного из богатейших ее людей он станет свидетелем подобного. Сначала причина дамской ярости до него не дошла. Но постепенно смысл скандала начинал вырисовываться. Молодая особа обвиняла сорокалетнюю даму в убийстве некого Сергея. Та поливала молодицу последними словами. Василий понял, что речь идет о самоубийстве одного из руководителей синдиката. Женщины продолжали орать и оскорблять друг друга. Секретарь Фигмана, Эдик, пытался их образумить, объясняя, что босс в отъезде и им обеим лучше зайти в другой раз. Но участницы скандала его не слышали.

Выручил Василия молодой охранник. Он сообщил, что сейчас позвонил Амиров и попросил перенести встречу. Срок нового визита в офис Амиров не обозначил. Танцкову предстояло звонить на следующий день.

Василий поспешил из приемной и в дверях столкнулся с красивой девушкой. Она застыла с широко раскрытыми глазами, словно оцепенев от криков и грязной ругани. На ее глазах поблескивали слезы.

— Простите, я, кажется, вас ударил, — смутился Танцков. Она не ответила, а как-то странно на него посмотрела и пошатнулась. Он подхватил ее под руки: — Вам плохо? — Она опять не ответила, и он повел ее к выходу. На вахте у него забрали пропуск и попросили пропуск у девушки.