Чистилище для Гурова - Алексей Макеев Страница 25

– Лева! Зачем так нервничать? Я уже все понял! Где этот мальчик? Мы ему будем рады, как родному!

Лев еще немного пошептал себе под нос, а потом достал телефон и позвонил Виктору, который, как Гуров и предполагал, вместе с Павлом искал на стоянке возле университета тех, кто помнил черный «Range Rover» и его хозяина.

– Виктор! Оставляй там Павла, потому что ты мне в другом месте нужен. Заскочи быстро в общежитие, возьми самое необходимое и срочно отправляйся по адресу… – и повторил в телефон адрес, который назвал ему Шульц. – Тебе придется несколько дней пожить в одной семье, охраняя ценного свидетеля. – Отключив телефон, Лев с серьезным видом повернулся к Шульцу: – А вот за это, Марк, ты мне, когда время придет, дашь показания под протокол! – и, увидев, что тот собирается что-то возразить, резко заявил: – Лучше молчи!

Вот так в молчании они доехали до Сбербанка, где Шульц довольно быстро сумел положить деньги на книжку, а потом поехали к нему домой. Возле подъезда их уже ждал Виктор со спортивной сумкой через плечо. Процедура знакомства и разъяснения ситуации много времени не заняла, и они поднялись в квартиру. Открывшая им очень пожилая сухопарая женщина всплеснула руками:

– Марек! Ты опять во что-то вляпался!

– Мама! Я тебе потом все объясню! А сейчас нужно достать раскладушку. – Шульц принес стул, влез на него и принялся шарить на антресолях над входной дверью, откуда тут же начали валиться какие-то коробки и свертки.

– Марк Исаакович! Давайте я сам, мне удобнее, – предложил Виктор, залезая вместо Шульца на стул.

– У нас завелись новые родственники? – бодро спросила появившаяся из кухни женщина помоложе с выпачканными мукой руками.

Мать Шульца была такой же старушкой, как его жена «несчастной больной», и Гуров только помотал головой, но Шульцам действительно могла грозить реальная опасность, так что он ничего вслух не сказал, но мысленно поклялся припомнить Марку при случае все его причитания.

– Это не родственники! Просто Виктор поживет у нас несколько дней и будет нас охранять.

– Мама! Вы были правы, он точно во что-то вляпался! – всплеснула руками жена.

– Какое счастье, что бедный Исаак не дожил до этого дня! Он бы этого не вынес! – завелась старушка.

– Мадам Шульц! Не делайте трагедию! Ну, зачем нам эти народные напевы? – улыбнулся Виктор, слезая со стула с раскладушкой в руке, и Шульцы от удивления онемели, потому он говорил точно так же, как они, да и у Гурова от удивления только что челюсть не отвисла.

– Мальчик! Ты немножечко еврей? – первой пришла в себя старушка. – Но ты на него совсем не похож!

– Мадам Шульц! Как-то раз один еврей из России поехал в командировку в Японию. И вот, проходя в субботу по одной из токийских улиц, он увидел синагогу. Вошел, послушал раввина, помолился, а потом подошел к нему, чтобы выразить свое восхищение. А тот, глядя на него своими узкими японскими глазами, удивленно спросил: «Как? Вы еврей? Но вы совершенно не похожи на еврея!» Так вот, мадам Шульц, я не еврей. Но я всю жизнь прожил с ними на одной лестничной площадке, с детства дружил и вместе учился в школе. Кстати, именно у них я спасался от вполне заслуженной порки, и тогда дядя Фима шел к моему отцу, чтобы объяснить, что детей бить непедагогично.

– И где это было?

– Это было в Саратове.

– И как звали этих добрых людей?

– По паспорту они Сахаровы, но вообще-то Цукерманы. Отец дяди Фимы был еще ребенком, когда они во время войны эвакуировались из Витебска.

– Цукерманы из Саратова? – задумалась старушка. – Я знала там Иду Блюм, которая вышла замуж за Изю Цукермана.

– Все правильно! И у них было три сына. Дава, светлая ему память, который работал гинекологом, кстати, именно он меня и принимал. Наш сосед Фима, который до сих пор работает зубным врачом. И Мойша, дай бог ему здоровья.

– Все правильно! Ида говорила, что у нее с младшим такое несчастье приключилось! – горестно покивала старушка.

– Да, у Мойши ДЦП, и он не ходит, но работает на дому ювелиром и живет так, как дай бог нам всем.

– Мальчик! – решительно произнесла старушка. – Я вижу, что ты хочешь кушать! Пойдем, я буду тебя кормить! – а потом повернулась к сыну: – Марк! Прибери этот гармидер! От людей стыдно!

Она направилась на кухню, оставив обалдевших от всего этого Марка с женой в коридоре, и Виктор было двинулся за ней, но Гуров попридержал его и шепнул:

– Все это, конечно, замечательно, но ты все-таки не забывай, зачем ты здесь. Где у тебя моя визитка? – Когда Виктор ему ее дал, он написал на ней номер сотового телефона и пояснил: – Это генерала Орлова. Если что-то случится, немедленно звони ему!

– Не волнуйтесь, Лев Иванович, – ответил парень. – Я все помню, за всем прослежу, и все будет в порядке.

Успокоенный Гуров отправился дальше по своим делам и только временами посмеивался, вспоминая сцену в коридоре, но скоро перестал, потому что ему предстояла встреча с Шуршиком, иначе говоря, Шабаршиным, фактическим владельцем клуба «Чистилище». Льву за время его службы, да и просто в жизни, встречались подонки самых разных мастей, но этот стоял особняком, потому что по мерзости своей превосходил очень многих, вместе взятых. Офис Шабаршина находился в бизнес-центре на проспекте Мира, и Гуров, предъявив удостоверение, легко туда прошел. Поднявшись на нужный этаж, он не стал торопиться в гости к Шуршику, а, остановившись в залитом солнцем и заставленном цветами холле, набрал один номер и, дождавшись ответа, сказал:

– Я хотел бы поговорить с Джафаром Мусаевичем Мизоевым, это в его интересах.

Ему пришлось ждать довольно долго, пока наконец он не услышал голос с характерным кавказским акцентом.

– Я – Джафар Мизоев. Что ты хочешь мне сказать?

– Мы с вами встречались только один раз во время обыска на квартире вашего младшего брата Расула.

– Я понял, кто ты. Что тебе надо?

– Я сейчас буду говорить с человеком, который, пользуясь молодостью и неопытностью Расула, втянул его в историю, в результате которой он погиб. Вам это интересно?

Его собеседник немного помолчал, а потом с нажимом проговорил:

– Мне это очень интересно!

– Тогда не выключайте телефон и, как бы ни повернулся наш разговор, не вмешивайтесь в него.

– Я понял тебя, буду только слушать.

Вот так, с включенным на громкую связь телефоном Гуров и вошел в приемную Шабаршина. Секретарша, да такая, что на конкурс «Мисс мира» отправить не стыдно, вопросительно посмотрела на него, но Лев ей только лучезарно улыбнулся – ах, каким же обаятельным он мог быть когда надо! – и, кивнув на дверь, спросил:

– Один?

– Да, как о вас доложить?

– Не надо! Я хочу сделать ему сюрприз – мы так давно не виделись!