Скелет в шкафу - Энн Перри Страница 25

— Вы хотите, чтобы я по-прежнему занимался драгоценностями? — спросил Ивэн с сомнением. Он явно не видел в этом никакого смысла.

И Монк готов был с ним согласиться. В любом случае драгоценности или давно выброшены, или уничтожены. Из-за чего бы ни погибла Октавия Хэслетт, Монк ни на секунду не верил ни в грабителя с улицы, ни в алчного слугу, проникшего в комнату хозяйки с целью наживы. Ну не глупо ли лезть туда ночью, точно зная, что Октавия у себя, когда можно сделать это днем без лишних хлопот.

— Нет, — решительно заявил Монк. — Будет лучше, если вы потратите время на беседу со слугами.

Монк обнажил зубы в улыбке, и Ивэн ответил ему точно такой же гримасой. Он уже дважды был в доме Мюидора, каждый раз задавая одни и те же вопросы и получая на них краткие нервные ответы. Ивэн прекрасно понимал слуг. Как им не бояться полиции, если каждая встреча с нею грозила их репутации, не говоря уже о том, что хозяева могли заподозрить, будто они и впрямь знают что-либо об убийстве.

— Ее убил кто-то из домашних, — добавил Монк.

Ивэн приподнял брови.

— Кто-то из слуг? — В его голосе звучало откровенное сомнение, да и глаза сержанта были при этом слишком уж невинны.

— Что ж, мысль хороша, — ответил Монк. — Власти будут нам весьма благодарны, если мы арестуем кого-нибудь из прислуги. Но, думаю, для такого подарка у нас должны быть весьма веские причины… Нет, я просто надеялся, что, разговаривая со слугами, вы побольше узнаете о самом семействе. Слуги многое подмечают. Их, правда, приучили молчать о том, что происходит в доме, но, если они почувствуют, что им угрожает обвинение в убийстве, языки у них могут и развязаться.

Беседа происходила в кабинете Монка, куда более тесном и темном, нежели кабинет Ранкорна. За окнами стояло светлое и холодное осеннее утро. Простой деревянный стол был завален бумагами, а ковер настолько затоптали, что на нем образовалась отчетливая дорожка от стола к двери.

— С большинством из них вы уже встречались, — продолжал Монк. — И каковы ваши впечатления?

— Обычная картина, — медленно произнес Ивэн. — Горничные в большинстве своем молоды, с виду ветрены, любят поболтать и похихикать. — Солнечный луч, ворвавшийся сквозь тусклое оконце, упал на приятное лицо сержанта, придав его чертам рельефность. — Тем не менее жить им приходится в довольно суровом мире, под присмотром хозяев, которые не видят в них людей и требуют беспрекословного подчинения. Жизнь у них куда труднее моей. Некоторые из них еще совсем дети. — Он взглянул на Монка. — Будь я на пару лет старше, я годился бы им в отцы. — Эта мысль, казалось, озадачила Ивэна, и он нахмурился. — Одной из девочек всего двенадцать. Мне пока не удалось выудить из них хоть что-нибудь достойное внимания, но я не верю, чтобы это был кто-то из них.

— Из молоденьких служанок? — уточнил Монк.

— Да… Те что постарше — другое дело. — Ивэн произнес это и сам усомнился. — Хотя все равно не могу себе представить, что могло их на такое толкнуть.

— А мужчины?

— Кто угодно, только не дворецкий. — Ивэн криво усмехнулся. — Это сухарь, старый педант армейской закалки. Если когда-то его и одолевали какие-либо страсти, то сейчас, полагаю, он о них уже и думать забыл. Да и с чего бы, скажите на милость, дворецкому, уважаемому человеку, убивать дочь хозяина да еще в ее собственной постели? Как он вообще мог там оказаться посреди ночи?

Против воли Монк улыбнулся.

— Вы не читаете бульварную прессу, Ивэн. Послушайте, что распевают иногда на улицах.

— Чепуха, — искренне сказал Ивэн. — Только не Филлипс.

— Лакеи? Конюхи? Посыльные? — настаивал Монк. — И как насчет женщин постарше?

Сержант присел на подоконник.

— Конюхи спали рядом со стойлами, а дверь черного хода по ночам запирают. Посыльный? Возможно, но ему всего четырнадцать лет. Да и какой у него мог быть мотив? Женщины постарше? Ну это еще куда ни шло: могла сыграть свою роль ревность, или же хозяйка попросту третировала горничную… Но все это повод к неприязни, а не к ненависти, да еще такой, чтобы послужила причиной убийства. Ни одна из горничных не выглядит безумной или склонной к вспышкам ярости. А ведь нужно было совсем потерять голову, чтобы на такое решиться. Если страсти и закипают, то в их собственном кругу. Они терпят всякое обращение от членов семейства. — Ивэн посмотрел на Монка и хмуро усмехнулся. — Но друг другу вольностей не спускают. У них там строгая иерархия, и если уж они и готовы пролить кровь, то выясняя, кто какую работу обязан выполнять.

Ивэн заметил, что при словах «пролить кровь» Монк насторожился.