Корги-детектив: жестокие вкусняшки - Милдред Эбботт Страница 24

Будильник мигал огромными красными цифрами в темноте спальни. Было уже почти три часа ночи. Мне захотелось встать и отвернуть его экраном к стенке, чтобы не видеть это издевательское мерцание, но тихое сопение Ватсона, лежавшего рядом с кроватью, остановило меня. Мне не хотелось его тревожить. Хоть кто-то из нас спал.

Я снова напомнила себе, что я не должна раскрывать убийство Агаты. Смысл вовсе не в этом. Мне просто нужные сведения, подтверждающие, что Барри никак не связан с убийством. Пусть даже это и было очевидно каждому, кто хоть раз с ним встречался. Я чувствовала, будто мои силы уже были на исходе. Я могла бы выложить все полиции, предоставить информацию, которую мне удалось разузнать, на блюдечке с голубой каемочкой, да еще и в дизайнерской коробочке с зеленой ленточкой – пусть это будет им подарком.

Если бы все было так просто, я, вероятно, не лежала бы сейчас без сна, ворочаясь и прокручивая в голове различные варианты развития событий. То, что мама и Барри разведали о трех бывших мужьях Агаты, пока я была в Лайонсе, не давало мне ровным счетом ничего. Это и так знал каждый местный житель. Три замужества – и три мертвых мужа в итоге. Каждый сплетник города винил в их кончине Агату, но никаких доказательств не было. К тому же последняя из трех смертей произошла уже достаточно давно, поэтому, если бы семьи этих мужей захотели поднять шумиху, они бы сделали это гораздо раньше. Мама с Барри считали, что бесполезно в этом копаться. Однако месть – блюдо, которое подают холодным. Может, в этом случае его подавали со скалкой.

Но что-то в этом сценарии меня смущало. Что именно, я не могла определить. Я не верила, что именно статус черной вдовы привел Агату к смерти. После моего разговора с Эдди, у меня был еще один человек, которого она шантажировала. А ведь прошел всего лишь день с тех пор, как я начала расспрашивать местных. Мое чутье подсказывало мне, что в конечном итоге я составлю длинную книгу «Кто есть кто в Эстес-Парке». Употребление легких наркотиков было легализовано в Колорадо, но жители Эстес-Парка имели на сей счет собственное мнение. Укрытый со всех сторон горами, этот городок жил по своим правилам. Одно дело угрожать парню вроде Барри. Единственной, кого заботило его увлечение волшебными брауни, была моя мама. Но какие еще секреты могли скрываться здесь? Кого еще шантажировала Агата? Может быть, в конце концов она перешла дорогу не тому человеку?

Ватсон протяжно проскулил во сне. Наверное, ему снились вкусняшки. Что-то он был не в духе с тех пор, как мы переехали в Эстес-Парк. Я перевернулась еще раз и обняла одну из подушек. А может быть, дело вовсе не в шантаже? Эдди, казалось, был причастен к убийству не более, чем Барри, но он был очень зол. Уж слишком подчеркнуто этот парень говорил, что он пацифист. Мне казалось, я неплохо умею разбираться в людях, но кто знает? Я никогда раньше не разговаривала с мужчинами, у которых были настолько лихо закрученные усы, возможно, это-то и сбило меня с толку. Среди вороха мыслей я вдруг осознала, что поступаю неправильно. Мне нужно было выспаться. И мне нужно было перестать пытаться выяснить, кто убил Агату, и наконец сфокусироваться на поисках доказательств невиновности Барри. С другой стороны, что удалось мне добыть? Никаких серьезных улик, кроме местных сплетен. У сержанта Векслера была реальная переписка между Барри и Агатой, в которой мой отчим отказывался поддаваться на шантаж. Но мне нужно было что-то более существенное. Гораздо более существенное.

Повизгивание Ватсона вытащило меня из сна о шоколадках с закрученными усами, которые размахивали листьями марихуаны. Я взглянула на часы. Не было даже и половины четвертого. Я посмотрела на Ватсона:

– Серьезно? Да я же только что уснула!

Он поскуливал и прыгал с поднятыми передними лапами.

Мне понадобилась пара секунд, чтобы прийти в себя. Ватсон же никогда меня не будил. А потом я вспомнила, где мы находимся. Со стоном я отбросила одеяло и выбралась из постели.

– Первое, что мы сделаем завтра, – найдем фирму, которая установит нам дверцу для собак и вольер. – Я почесала Ватсона за ушком. – Пойдем, ты ни в чем не виноват. – Ватсон засеменил впереди меня и остановился перед входной дверью, продолжая подпрыгивать и подвывать. Я начала открывать дверь, но затем вспомнила, что уже середина ноября и мы в горах, поэтому схватила куртку с вешалки, одновременно пытаясь надеть ботинки, которые я оставила возле входа. Когда я стала застегивать пуговицы, Ватсон снова заскулил. Сдавшись, я схватилась за ручку входной двери.

– Ну вот и все, вот и все. Не у всех есть такая теплая шубка, как у тебя, ты же знаешь.

Я едва не выломала дверь, но все же выпустила Ватсона наружу.

Выйдя на улицу, я очень удивилась. Несмотря на сильный снег, погода была безветренной, небо – безоблачным, а полная луна и звезды освещали представший перед моим взором пейзаж. И снова ко мне вернулось ощущение пребывания в снежной сфере. Я вдохнула воздух, который пах хвоей, и почувствовала умиротворение. Проветриться было правильным решением. Мне просто нужно было сделать то, что я и планировала изначально: помочь Барри спасти свое доброе имя и затем, как только полиция закончит с моим магазином, начать обустраивать книжный и заняться собственной жизнью.