Девять жизней черной кошки - Лариса Соболева Страница 23

– Разрешите пригласить вас на танец.

Молниеносно Алла пронеслась глазами по его фигуре, оценила положительно, игриво сообщила:

– Я на работе.

– Один танец! – с искушением улыбнулся он. – И… я обещаю вам приз.

Она спрыгнула с эстрады, вдвоем они вышли на середину зала, где не было ни одной танцующей пары. Алла приблизилась к молодому человеку, вложила свою руку в его, вторую положила ему на плечо. Они медленно двигались в такт музыке, Назар не отрывал глаз от лица Аллы, чем смущал ее, или она делала вид, что смущается. После танца он предложил пройти к его столику и там вручил девушке букет. Алла была сражена и теперь уже предложение присесть за столик восприняла благосклонно. Назар подозвал официантку и спросил Аллу:

– Что будете пить?

– У меня еще работа… – неуверенно сказала она.

– А глоточек шампанского? «Мартини» есть? Несите.

Назар уставился на Аллу тем самым взором, который Андрей называл «безнадежно влюбленным». О, как преображает женщину внимание! Алла расцвела, польщенная интересом к ней привлекательного молодого человека в дорогой упаковке. Партитуру ее хищных взглядов Назар считал без труда: она оценила его костюм, затем туфли, которые, кстати, жали парню до невозможности, изучила руку на предмет наличия, вернее отсутствия обручального кольца, стол – что именно выбрал на ужин, а там стояли два вида икры в розетках и прочие блюда, которые клиенты редко заказывают по причине их исключительной дороговизны. Вернулась официантка с бутылкой дорогого шампанского, налила в бокал для Аллы, молодой человек налил себе коньяка и приказал официантке:

– Намажьте нам бутерброды икоркой.

– Это не входит в мои обязанности, – растерялась официантка.

– Ты не поняла? Мажь! – И Назар небрежно кинул двадцать баксов на стол.

Официантка теперь уже без возражений, стоя, принялась исполнять пожелание клиента, а он и Алла выпили за знакомство.

– Меня зовут Назар, – сообщил крутой парень. – А вас Алла, я все узнал.

– Неужели? – томно повела она оголенными плечиками.

– Да, я все узнал. Даже где вы живете, на каком этаже, в какой спортивный клуб ходите… извините за нескромное любопытство.

– Чем же оно вызвано? – напрашивалась на комплименты девица.

– Я очарован вашим пением… – Усмешка на губах Аллы не заставила его поменять тактику. На лесть падки не одни мужчины, женщины тоже, поэтому он продолжил без зазрения совести: – Вы великолепно поете, у вас редкий голос, за душу берет. Не пробовали податься в шоу-бизнес? Уверен, вы будете нарасхват.

– И все?

– Ну а если совсем-совсем честно, вы так красивы, что не обратить на вас внимание просто невозможно…

Время от времени Андрей подходил к окну и заглядывал в зал. Возвращался в джип удовлетворенный, потирая руки. Ему не терпелось избавиться от Черкесова, он надеялся, что Алла знает хотя бы одного из убийц и сдаст его. Безусловно, Андрей не рассчитывал, что удастся раскрутить девицу за один вечер, на это дело он отпустил три дня. Уж их-то Назару должно хватить с избытком. В двенадцать Андрей подбежал к джипу, открыл дверцу и выпалил:

– Черкесов, лезь в багажное отделение!

– В багажное? Я? Почему?

– Ну, лезь на крышу, если желаешь. Назар одевается, наверняка твою Алку пойдет провожать. Вернее, поедет провожать на моем джипе. Лезь, я сказал!

Черкесов переместился в багажное отделение, и очень вовремя: из дверей ресторана как раз вышел Назар под руку с Аллой. Он открыл дверцу джипа, но она попятилась, увидев в салоне две далекие от интеллигентности личности.

– С тремя незнакомыми мужчинами я не поеду, – заявила.

– Что ж, я понимаю. Но надеюсь, вы со временем привыкнете к моим водителю и телохранителю, – сказал Назар и бросил в салон приказным тоном: – Ехать за мной! – А затем, снова сменив интонацию, повернулся к Алле: – Погода прекрасная, пройдемся? Знаете, Алла, морды у них, конечно, не очень, но это обманчивое впечатление, парни они хорошие, верные.

И Назар с Аллой неторопливо побрели по улице, разговаривая о всякой чепухе и хохоча. Джип так же медленно следовал за ними. Андрей приоткрыл окно и прислушивался к долетавшим словам, изредка беззвучно похохатывал. Назар рисовался перед Аллой, но старался не перегибать палку, поэтому недоговаривал, чем конкретно занимается, ограничивался намеками, которые дама прекрасно понимала. Из его намеков она уяснила, что занимается он поставками нефти и мазута в страны Юго-Восточной Азии, а в городе оказался по случаю – загнал здесь двадцать цистерн бензина. Возле ее дома Назар стал бессовестно напрашиваться в гости:

– Если вы не напоите меня чаем, я умру от холода.

– Какой вы прыткий! Ладно, идемте. Но будет только чай.

– Минутку… – Назар метнулся к джипу, открыл дверцу. – Быстро привезите шампанское и… еще что-нибудь… на свое усмотрение. Да побольше…

В квартире Аллы все происходило достаточно быстро. Разумеется, выпили, безусловно, на брудершафт, само собой, поцелуй затянулся, перерос в активное наступление со стороны Назара. Она не сдавалась, отсела от него на другой конец дивана, разгоряченная игрой в борьбу.

– Извини, ты слишком меня волнуешь, – сказал Назар. – Можно снять пиджак?

– А потом ты захочешь снять все остальное? Кстати, костюм на тебе безупречный. У одного моего знакомого был точь-в-точь такой же.

– Завтра выброшу его, – заявил Назар, придвигаясь к ней. Он все не мог придумать, как приступить к расспросам о Черкесове, а тут Алла сама дала повод, сказав про костюм. – А где он? Это был близкий знакомый? Очень близкий?

– Отдаленный, – соблазнительно улыбнулась Алла. – Я помогла ему немного.

– Чем? Я хочу все знать о тебе. Впрочем, потом расскажешь о нем…

Черкесов забарабанил кулаком по багажнику, и Андрей выпустил его. Тот, поглядывая на окна Аллы, запрыгал на месте, ибо замерз. Василию Романовичу была неприятна мысль, что она принимает у себя незнакомого мужика. Знал бы раньше, что Алла, корчившая из себя неприступность и высокую нравственность, так легко вступает в связь, не подпустил бы ее к себе на пушечный выстрел. Он брезгливый.

Познакомились они с Аллой год назад на мальчишнике. Вечерок проводили в загородном кабачке с великолепной и экзотической кухней. На крохотной эстраде Аллочка загадочно шептала что-то отдаленно похожее на песню в микрофон. Черкесова свели с ума ее рыжие волосы, розовое платье, обтягивающее фигуру, и глаза, говорившие: возьми меня. Он поставил стул у эстрады, уселся и всем видом показывал, будто очарован шепотом певицы. Весь вечер так и просидел. Ему подносили спиртное, пошло подшучивали над ним, но Черкесов упрямо не сводил глаз с Аллы. Потом ее пригласили за столик, оказалось, языком она умеет лучше работать, чем петь, а взглядом обещала небесное блаженство только одному Черкесову. Далее месяц – целый месяц – шла ожесточенная осада Аллы. Она встречала его с неизменной радостью, но в постель не ложилась, как ни старался Василий Романович затащить ее туда. Он истратил кучу денег на цветы, приглашал ее в рестораны, однажды купил цепочку и кулон с бриллиантиком, который лично застегнул на шейке Аллы. Золотой презент с искрящимся камнем и отбросил одеяло на постели. Тогда он понял, что девушка любит дорогие подарки. Ночь превзошла все ожидания, в результате Черкесов превратился в глупого мальчишку, вечно спешившего в объятия возлюбленной. А ведь он любил ее искренно, нежно, страстно. И вдруг Алла… в первый же вечер… с каким-то неизвестным мальчишкой…