Имя заказчика неизвестно - Фридрих Незнанский Страница 23

Улов покачал головой.

— Хорошо, тогда вернемся к вашей проблеме. Андрей Андреевич, агентство «Глория» — это не информационное агентство, а охранное. Мы не сообщаем на весь мир, какие у людей проблемы, а стремимся тихо им помочь. Если вы категорически отвергаете нашу помощь — ваше право, но мой долг задать вам некоторые вопросы, чтобы позаботиться о тех, кто меня нанял. Давайте разберемся в этой истории с английской прессой.

Улов, припертый к стенке, пояснил, что в предстоящих судебных разбирательствах у его исков не будет финансовой составляющей. По его словам, тут важно то, что его иски предъявлены не к журналистам, а к изданию. По его мнению, подлинным автором статей были не журналисты этих изданий, а один известный политтехнолог. То есть именно он слил информацию англичанам.

— Я могу узнать, кого вы имеете в виду? — спросил Денис.

Улов вытер мокрый от переживаний лоб.

— Андрей Андреевич, давайте поступим так. Я сам назову фамилию, а вы молча подтвердите, если опасаетесь, что я записываю наш разговор в каких-то своих целях. Это вас устроит?

Улов просветлел, видно, слова директора «Глории» пришлись в точку. Но тут же он и нахмурился:

— Но вы же никогда не угадаете…

— Давайте попробуем, — вздохнул Денис и принялся медленно перечислять известных ему политтехнологов, которых теоретически могло заинтересовать такое развитие событий. Денис вспомнил трех человек, но все — мимо.

— Кремль? — предложил Коля Щербак. — Администрация?

Ответ отрицательный. Улов сказал, что, как он полагал, статья появилась не в результате использования так называемого административного ресурса, а благодаря действиям конкурирующих с компартией сил. Кстати, карьеру в компартии, как заверил журналист, он делать не собирается вовсе.

Еще одного политтехнолога предложил Макс. И тоже неудачно.

— Я же говорил, — уныло сказал Улов. — Ничего у нас с вами не получится…

— Подождите, — осенило Дениса. — Может, этот ваш бывший эмигрант Кадышев, профессор-биолог?

Улов даже руками на него замахал.

— Ладно, давайте забудем об этом, неудачная была идея. — Денис сверил в своей электронной записной книжке кое-какие даты и сказал: — Если я не ошибаюсь, получается, что вы стали членом компартии после гибели Юкшина?

— Это не более чем совпадение, — быстро сказал журналист. — Покойный Валера мог бы вам сказать, что у нас с ним имелись давние разногласия.

— Вот как? А кто еще из ваших недавних соратников может это прокомментировать? Например, Златкин?

Улов замотал головой:

— Нет-нет, старик в полном маразме, с ним давно никто всерьез не считался. Златкин не в курсе.

— Допустим. Тогда, может быть, Глаголев?

— Что же он теперь может сказать, — скорбно улыбнулся Улов. — Он, конечно, знал об этом, но — увы, увы…

— Ладно, а как насчет вашего философа, Похлебкина?

— Так вы нашли его?!

Денис молчал, внимательно разглядывая Улова. Что и говорить, любопытный экземпляр человеческой породы.

Улов не выдержал и повторил вопрос.

— Мы работаем в этом направлении, — спокойно ответил Денис. — Андрей Андреевич, теперь самое главное. Как вы узнали об убийстве Глаголева? И почему вы думаете, что Похлебкина надо обязательно искать?

Нельзя сказать, чтобы Улов смешался. Он ответил почти сразу, но какое-то полусекундное замешательство в его желтоватых глазках все же промелькнуло.

— Мне позвонила какая-то женщина. Она сказала, что Глаголев убит.

— Она назвалась?

— Нет.

— Голос был вам знаком?

— Не думаю… нет.

— Разговор кто-нибудь слышал?

— Нет.

— Эта женщина сказала, что Глаголев убит, назвав его фамилию?

— Да, и еще она сказала, что мне теперь стоит подумать о собственной безопасности.

— Голос был доброжелательным?

— Нейтральным, я бы сказал…

Все точно так же, как и со Златкиным, понял Денис. Кто же инспирировал эти звонки, в самом деле? Некто, имевший отношение к убийству? Искренний доброжелатель? Политический конкурент? Очень любопытно.

— А насчет Игоря Анатольевича Похлебкина, так я ему сразу сам позвонил после этого. Но его нигде не было. Дома не было, там телефон не отвечал, мобильный тоже отключен. Я даже на кафедру в МГУ позвонил, где он преподает, думаю, чем черт не шутит, может, застрял человек на работе. Но — увы. Вот поэтому я и спросил у вас, нашли ли вы его… Знаете, я ведь с дачи потом ему названивал, но результат был прежний. Все это меня еще больше, мм… насторожило…

— Все понятно. — Денис посмотрел на часы. Наверно, в Мосгорпрокуратуре рабочий день уже начался. — Андрей Андреевич, теперь я хочу спросить у вас, только имейте в виду, что я — частное лицо и вы совершенно не обязаны отвечать. Так вот, я хочу спросить: среди ваших знакомых есть высокий, худощавый, коротко стриженный молодой человек, при ходьбе ставящий ноги очень широко? Носит куртку защитного цвета, джинсы и ботинки «Гриндерс».

— Нет, — сказал Улов после минутной паузы, в течение которой пытался вспомнить человека с таким описанием. Денис это видел. Или же он видел изображение такой попытки. Улов, несмотря на весь его испуг, был мутноват.

— Андрей Андреевич, я думаю, вам теперь необходимо позвонить в Мосгорпрокуратуру следователю Васильеву, который занимается убийством Глаголева. Уверен, что он страстно желает вас увидеть.

Улов заерзал:

— Знаете, Денис Андреевич, мне все же как-то не по себе…

Денис понимающе кивнул:

— Давайте я это сделаю.

Он набрал семь цифр и сказал в трубку:

— Здравствуйте, Антон Викторович. Вас беспокоит директор частного охранного предприятия «Глория» Денис Андреевич Грязнов.

— Я наслышан о вас и ваших деяниях, шерлоки холмсы доморощенные, — проскрипел Васильев. — Откуда у вас мой телефон?

— А это государственная тайна? — насмешливо осведомился Денис. — Я никому не скажу. Могу расписку дать. Или предпочитаете теперь сменить номер?

— Что вы хотите?

— У нас в офисе сейчас находится человек, который, вероятно, должен проходить свидетелем по делу об убийстве Глаголева и которого вы никак не можете допросить. Он, видите ли, беспокоится за свою безопасность. И решил обратиться ко мне за помощью.

— Значит, вы нашли его… Что же, он нанял вас в адвокаты? Разве у вас есть лицензия?

Денис заметил, что никаких имен Васильев так и не назвал. Это свидетельствовало либо о достаточном профессионализме, либо о том, что он не догадывается, кто именно сейчас сидит в «Глории». Скорее, все-таки первое.