Темная связь (сборник) - Светлана Алешина Страница 22

– Если Галину убил он, – с сомнением произнесла я, – что еще не является фактом, то совесть будет мучить его всю оставшуюся жизнь. А если он не убивал? Вы представляете его душевное состояние, когда я буду пытаться доказать ему обратное?

– Ладно, – махнул рукой Кряжимский, – главный Шерлок Холмс у нас ты, тебе и решать.

– Вот здесь вы правы, решать мне. Но вам большое спасибо за совет.

* * *

К шести совсем стемнело.

Я подняла воротник пальто и поспешила к машине. С крыш и карнизов на тротуары падала настоящая весенняя капель. Я подумала, что долго выпавший накануне снег не залежится. Если, конечно, ветер не переменится. Эта неожиданная метаморфоза отозвалась радостью во мне. Я с тоской думала о предстоящей зиме, о веренице белых морозных дней, об ушедшей осени. И вдруг – эта капель. Правда, ее пока бесшумно поглощал снежный ковер, и не было привычного веселого звона, но что мне до этого? Иногда сердце согласно жить в эфемерном царстве мечты и бредовой надежды.

Я включила двигатель и некоторое время сидела в полной неподвижности с зажженной сигаретой. Только мысли, как всегда, устраивали свои обычные скачки. На моем внутреннем ипподроме соревновались четыре скаковые лошади – четверо подозреваемых: Авдеева, Береговской, Кирсанов и Щебланов. Последнюю лошадку я имела все основания поставить в конюшню благонадежности, запретив ей участвовать в скачках. Моя беседа с Кряжимским дала свои плоды. Если бы я предпочитала выражаться в метафорической и точной манере Бодлера, я бы сказала, что в моем мозгу пышно зацвели «цветы зла». И цветение это спровоцировали подозрения Кряжимского относительно Галиного мужа. Так вот… Почему бы мне не проявить дух новаторства и не сказать, что разговор с моим замом дал… плоды зла. До того Береговской у меня ассоциировался с образом убитого горем вдовца. Теперь его ничем не примечательная фигура грозила обернуться возмущенным изменой его обожаемой половины Отелло.

Кирсанов тоже являлся неблагонадежным. Его связь с Галиной, женитьба на некой Наташе, запутанные отношения с Авдеевой, таинственность и нежелание признавать то, что давно уже стало очевидным, все это говорило не в его пользу.

С Авдеевой картина также усложнилась. Ее амурные отношения с Кирсановым и ревность к Галине приоткрывали занавес над сценой возможных мотивов для убийства. Меня смущали только сроки: зачем ей понадобилось столько ждать, чтобы отомстить? То же самое было и с Кирсановым, месть с его стороны выглядела несколько запоздалой, а потому не особенно актуальной и… реальной.

Григорий теперь не выходил у меня из головы. Конечно, он мог бы развестись, но в этом случае все материальные ценности, во всяком случае, половина из них, остались бы за Галиной. Так что же, настал час допустить некий меркантильный момент в мотивации совершенного им убийства? Ну, ты дала, – «совершенного». Нет, лучше бы я с Кряжимским не говорила на эту тему. Теперь мозг засорен скоропалительными выводами и подозрениями.

Я нажала на педаль акселератора и плавно тронулась с места.

Ну, положим, узнаешь ты что-нибудь еще у бывшей жены Кирсанова, что дальше? Слежка? Но за кем и когда? Подозреваемых-то трое. Может, к Кряжимскому за помощью обратишься, и он, послав к лешему всю эту революцию, сядет в свой старенький «жигуленок» и отправится к офису «Чайной розы»? Только не для ознакомления с образцами косметической и парфюмерной продукции, а с целью что-то выследить. А что он может выследить?

«Однако, хороша эта Береговская, – без всякой злобы и ревнивой зависти усмехнулась я, – значит, и Валера с ней крутил, и Григорий, пока не женился, не оформил, так сказать, отношения, и этот маменькин сынок – Антоша».

Выходит, что последний мне тоже соврал, когда сказал, что встречал Галину исключительно в стенах шикарного авдеевского особняка и в «Чайной розе». Приходил даже к ней на работу. Зачем, интересно? Предложить образцы косметики?

Я хихикнула.

По просьбе своей покровительницы? Чушь. У него тоже была связь с Береговской. Определенно. И та информация, которой он со мной поделился, «добыта» скорее всего им в постели у Береговской. А что, если его пошантажировать? Ты мне, мол, всю правду, а я ничего не сообщу Авдеевой о твоих амурных похождениях? А какую, собственно, я ожидаю услышать от него правду? Что-нибудь о Галине? И потом, может, Авдеева в курсе «подвигов» своего сумасбродного «сыночка»? Но терпит его, как говорится, за красивые глазки?

Я озадаченно потерла лоб, остановилась перед светофором и вдруг вспомнила мою вчерашнюю поездку на работу. Темно-зеленый «Ауди» Кирсанова остановился параллельно со мной, мы обменялись короткими, ничего не выражающими взглядами, потом он обогнал меня… Вот как бывает. Кто мог знать, что наши пути так перехлестнутся?

Мне было интересно, что представляет собой его женушка. Чисто по-женски. Сумела-таки женить его на себе. А Галина, этакая красавица, не смогла. Или сама не захотела, раскусила его, а он, как всякий самовлюбленный человек, не может до конца осознать, что его именно бросили. Поэтому на каждом углу трубит о своем презрении к бросившей его женщине. А сам затаил на нее обиду, дождался удобного момента и…

Эк, куда тебя опять занесло! Прыть твоя благородная понятна, но не нужно форсировать события. Я въехала во двор девятиэтажки, где жила бывшая Валерина жена, и остановилась. На этот раз огромное темное пространство двора оживляли радостные детские возгласы. Вдалеке я заметила горку, на которой катались веселые сорванцы дошкольного и младшего школьного возраста. Скатившись, они бесстрашно падали, образовывая потешную кучу-малу. Справа от подножия горки закипала не очень серьезная потасовка. Задрав голову, я увидела, что окно на шестом этаже, где, по моим расчетам, должна была жить Кирсанова, светилось мягким голубоватым светом. Я поздравила себя с этим и устремилась в подъезд.