Отрицание Оккама - Чингиз Абдуллаев Страница 22

– Скажите, где вы находитесь, и я к вам приеду.

– Это далеко. От центра часа полтора. Может, завтра?

– Нет. Я приеду. Ничего страшного. Вы как раз закончитепогрузку.

– Хорошо, – Иваницкий назвал адрес своей компании.Дронго записал на листке бумаги, передал ее вошедшему Кружкову:

– Покажи водителю, узнай, сумеет ли он найти этоместо, – попросил он. – Я к вам приеду, – сказал Дронго еще разИваницкому и положил трубку.

Кружков вышел из комнаты. Зазвонил мобильный телефон, иДронго ответил. Это был Эдгар Вейдеманис.

– У Босенко есть сын в Австралии, – сообщилон, – в прошлом году его судили за какую-то растрату, но освободили,предложив заплатить штраф.

– Заплатил?

– Да.

– Большая сумма?

– Около трехсот тысяч долларов.

– Солидно. Что еще?

– У Гловацкого есть брат в Америке. Ветеринар. Оченьизвестный и заслуженный человек. В штате Коннектикут.

– Ты думаешь, он мог послать брату некачественное мясо,которым отравили Егора?

– Нет. Но я должен был проверить всех, о ком тыговорил.

– Спасибо. Что еще?

– У Николая Даниловича есть сын от первого брака.

– Надеюсь, что он не был на приеме в тот вечер? –Дронго чувствовал, как нарастает раздражение, и понимал, что не прав, такпредвзято относясь к сообщениям Вейдеманиса.

– Ему только четырнадцать. Его мать работает в больницена Грановского. Говорят, хороший специалист.

– Слава богу. Значит, с мальчиком тоже все в порядке.Что еще?

– У Аристарха Павловича Богдановского в компанииработал его родственник, младший брат его умершей супруги – Вадим ЕвсеевичИваницкий.

– Уже тепло. Что с ним случилось?

– Никто не знает. Но Иваницкий ушел из «Сибметалла» иосновал свою небольшую транспортную компанию. Самое поразительное, что кредит иденьги дал банк, находящийся под контролем «Сибметалла», то есть фактически самБогдановский.

– Разве это запрещено российским законодательством?Банк имел право выдать кредит на развитие среднего бизнеса. Что в этомудивительного?

– Зачем тогда Иваницкий ушел из компании? Что емумешало работать в ней и дальше, занимаясь при этом и своей фирмой? Одно другомуне мешает.

– Молодец. Вот это мне тоже интересно. Я как раз сейчаседу к этому Иваницкому. Если получишь новые сообщения, сразу звони. И узнай, откудасын Босенко мог взять такую сумму на выплату штрафа.

– Я как раз сейчас этим занимаюсь.

– Спасибо. Что по Махметову?

– Пока ничего. Но если тебе будет легче, сообщу, чтоего взрослая дочь и взрослый сын терпеть не могли его новую жену. Они даже ненавещали отца.

– Думаешь, они могли отравить Егора, чтобы навредитьсвоей мачехе? По-моему, наоборот, они должны были сделать все, чтобы он жил идальше, компрометируя их отца. Возможно, если бы Егор остался жив, он бы отбилсупругу у сенатора.

– Сын Махметова работает представителем «ДоуКемикл», – сообщил Эдгар, – это химическая компания. Возможно,отравить хотели саму Гришунину. Или не рассчитали дозу. Может, быть все, чтоугодно.

– Меня такие объяснения не устраивают, – вздохнулДронго. – Это химическая компания, известная на весь мир. Они бырассчитали точно дозу. И не нужно придумывать сложные и запутанные ходы. Вседолжно быть понятно и объяснимо…

– Не всегда, – возразил Вейдеманис, – ты ведьлучше меня знаешь, что принцип Оккама в жизни иногда опровергается.

– У отрицания Оккама должны быть своиобъяснения, – ответил Дронго, – а я их пока не вижу. До свидания. Ябуду ждать твоего звонка.

Вошел Леонид Кружков:

– Он знает, где находится эта компания. Но туда ехатьчаса два.

– Иваницкий сказал, что полтора. Но, наверное,действительно два. Придется ехать. Положи все свежие газеты в машину, чтобы подороге я мог их прочесть.

Его водитель оказался прав. Они добирались до местаназначения даже больше двух часов. Наконец их «Вольво» въехал во двор компании.Там уже находился высокий мужчина лет пятидесяти. У него были светлые вьющиесяволосы, прямой нос, серые глаза. Он был скорее похож на киноактера, чем наруководителя транспортной компании. Увидев Дронго, он крепко пожал ему руку,приглашая в свой кабинет на втором этаже. Они поднялись по лестнице, вошли вприемную. На месте секретаря сидела женщина лет шестидесяти. Увидев вошедших,она поднялась с места.

– Сделайте нам кофе, – попросил Иваницкий. Голос унего был сильный, как у молодого человека.

– Мне лучше чай, – добавил Дронго.

Большой кабинет был обставлен мебелью из карельской березы.На большом столе стояли сразу два монитора. Иваницкий улыбнулся, проходя кстолу:

– Вы, наверное, думали, что у нас маленькая компания надве-три машины и поэтому я сам руковожу погрузкой. Нет. У нас в парке большедвухсот автомобилей. Мы одна из самых крупных компаний в городе и, возможно,вообще в этой части страны. Но я всегда лично проверяю погрузку, когдаприезжают таможенники. Там слишком ценный груз, чтобы доверять его другим.

– Солидно, – согласился Дронго, – и какойоборот у вашей компании?

– Уже сорок миллионов долларов, – с гордостьюсообщил Иваницкий, – а начинали мы фактически с нуля.

– Когда вы ушли из «Сибметалла»?

– Да, именно тогда. Можете себе представить. Я сидел наобычной зарплате и даже не думал, что смогу такое осилить. Но потом все в моейжизни перевернулось.

Секретарь внесла две чашечки. Кофе для руководителя компаниии чай для гостя. Коробку конфет, коробку с печеньем, сахарницу с темнымкоричневым сахаром.

– Вы мне ничего не сказали о Егоре, – напомнилИваницкий, – как-то туманно намекнули, что расследуете его дело. Насколькоя знаю, вы всегда расследуете самые запутанные и сложные дела. Разве смертьЕгора была насильственной? Он умер в больнице. И нам сказали, что у негонеожиданно открылась язва. Хотя мне и тогда показалось странно, какая язва умолодого парня. Но он позволял себе лишнее. Пил, безбожно курил, иногдабаловался наркотиками. Я подумал, что, возможно, язва у него была, но он необращал на нее внимания.

– Поэтому я и приехал, чтобы все проверить, –сказал Дронго. – Я могу спросить у вас, почему вы ушли из компании? Ведьпрезидентом компании был муж вашей сестры. Вы могли бы и дальше работать в компаниии одновременно заниматься своим транспортным хозяйством.

– Нет, не мог, – с какой-то виноватой улыбкойвозразил Иваницкий, – обстоятельства сложились так, что я не мог и нехотел там оставаться. Мы поговорили с Аристархом, и оба решили, что будет лучше,если я уйду. Я подал заявление и ушел. Потом Аристарх мне очень помог: онвыделил безвозмездную ссуду, его банк дал кредит. Помогли с покупкамиавтомобилей. И я начал потихоньку заниматься этим бизнесом. Вот видите, как мыраскрутились.