Бриллиантовый дождь - Марина Серова Страница 21

— А охрана банка? — поинтересовалась я. — Чем она занималась в ночь с воскресенья на понедельник?

— Дежуривший тогда охранник утверждает, что спал и ничего не слышал. Ваши коллеги задержали его по подозрению в преступном сговоре, а я, естественно, сразу же уволил этого недотепу.

— Забавный случай, Карп Никанорович, вы не находите?

— Нахожу, — немедленно отреагировал он. — Во всем этом ограблении куча странностей.

— Это точно, — поддержала его я. — И самая первая странность в том, что вскрыли всего один сейф, именно этот. Что в нем было?

— Бриллианты, — коротко ответил Глинский.

— Вот как?

— Да. Много бриллиантов, различной формы и размеров. Их общая стоимость составляла где-то около полутора миллионов долларов.

— Внушительная сумма, — присвистнула я.

— Более чем.

— И кому же они принадлежали? Не лично ли вам, случайно?

— Нет, что вы? — открестился Глинский. — Боже упаси! Если бы я имел такое состояние, то не работал бы вовсе.

— Тогда кому же?

— Здесь тоже история та еще, — Карп Никанорович озадаченно почесал у себя в затылке. — Бриллианты были положены на сохранение, когда мой банк только открылся. Они принадлежат некоему Антону Викторовичу Переверзину. Не помните такого?

— Нет, — честно ответила я. — А должна?

Глинский окинул меня долгим изучающим взглядом, а затем изрек:

— Видимо, нет. Вы еще молоды, а тогда… В общем, Переверзин был не последним человеком в нашем государстве. Шишка, короче. Большой партийный работник. Откуда у него оказались эти камешки, сказать не могу по причине того, что сам не знаю. Но он доверил их нашему банку.

— И где сейчас этот Переверзин? — спросила я.

— А бог его знает, — пожал плечами Глинский. — Уехал. Да-да, уехал и исчез. Буквально испарился. Вот уже два года, как его никто не видел и никто о нем ничего не слышал. Был человек, и вдруг не стало. Тоже странно, не правда ли?

— Да, очень.

Тут и впрямь было над чем поразмыслить. Человек исчезает, а два года спустя в «Инвестбанке» грабят именно его ячейку. Причем чисто, без взлома. Как будто злоумышленникам был заранее известен код сейфа. Но даже это не полностью объясняло их незаметное проникновение в банк.

— Вы кого-нибудь лично подозреваете, Карп Никанорович? — вновь обратилась я к Глинскому.

— Я уже размышлял об этом, но ничего путного в голову не пришло. Ни одной конкретной личности нет.

— А у кого, кроме вас, имеются ключи от хранилища?

— Ни у кого. Дежурный знает, где они, но, если он спал или отошел куда, найти их не так-то просто. Они не лежат на виду.

— Вы верно заметили, Карп Никанорович, если он спал, — угрюмо бросила я. — Так, значит, ни у кого больше ключей быть не могло?

— Нет.

Глинский поднялся из-за стола и прошелся к окну. Раскрыл форточку.

— Надеюсь, вы найдете преступника, — высказался он, стоя ко мне спиной.

— Сделаем все возможное.

Для себя я решила, что необходимо увидеться с горе-охранником, находящимся в данный момент под арестом, и узнать, чем вызвано его хроническое недосыпание дома. Однако и в поведении президента банка мне виделось тоже что-то подозрительное. Мне все время казалось, что он что-то недоговаривает. А скрытность в такой ситуации была не в его пользу.

— Последний вопрос, Карп Никанорович, — сказала я, поднимаясь с кресла.

Он обернулся, но глаза наши не встретились. Он лишь мазнул по мне взглядом и тут же переключился на созерцание телефонного аппарата у себя на столе.

— Какой?

— Вам не знакомы такие люди, как Петряков Василий Георгиевич и Стрельников Андрей Витальевич?

Глинский подумал секунду, затем вышел из-за стола на центр кабинета и ответил:

— Впервые слышу. Это имеет какое-то отношение к ограблению?

— Возможно, — лаконично произнесла я. — Но стопроцентной уверенности у меня пока нет. Приятно было познакомиться.

Я протянула руку Карпу Никаноровичу, и тот осторожно пожал ее. Ладонь Глинского была влажной. То ли от природы, то ли он переволновался. Забавно.

— Я попрошу вас какое-то время не покидать город, — предупредила я его на прощанье.

— Разумеется, — ответил он. — Я все понимаю.

На том мы с ним и расстались.

Когда я спускалась вниз, на выход, сотрудники банка постепенно наполняли заведение и неспешно занимали рабочие места. День начинался.

Погруженная в собственные размышления, я на такси вернулась в особняк Графа. По поводу моего отсутствия здесь уже царила легкая паника. Виолетта сидела в кресле возле журнального столика и пальцами выбивала нервную дробь по столешнице. Граф огромными шагами мерил гостиную. У дальнего окна стоял еще и Пастор. Он единственный сохранял полное спокойствие и, перегоняя из одного уголка рта в другой толстую сигару, пускал дым в раскрытую форточку.

— Женя! — воскликнул Граф, едва завидев меня на пороге, и тут же бросился навстречу. — Ты с ума сошла! Хочешь, чтобы у меня инфаркт был?

— Не хочу, — честно ответила я.

— Где ты пропадала? И что с твоим лицом?

Покинув «Инвестбанк», я сняла парик и зеркальные очки, но грим по-прежнему оставался на мне. Видимо, его и имел в виду Граф.

— Я просто проводила разведку боем. Успокойся, — ответила я ему. — А что касается лица, то, если ты отстанешь от меня и дашь умыться, оно придет в норму.

Виолетта к этому времени поднялась с кресла и приблизилась к нам. То же самое сделал и Пастор, выбросив недокуренную сигару в окно.

— Выяснила что-нибудь? — обратилась ко мне Стрельникова.

— Да. Я узнала, что хранилось в том сейфе, который обчистили твой муж с дружком.

— Что?

— Бриллианты, — ответил вместо меня Пастор. Вид у него был, как обычно, скучающий.

— Ты откуда знаешь? — прищурилась я.

— Я много чего знаю, Женя, — просто ответил тот.

— Пастор пришел поделиться с нами новой информацией, — пояснил Граф.

— Да, в том числе и о местонахождении Индуса, — произнес Пастор. — Это значительно ускорит ваши поиски.

Что верно, то верно. Дело и впрямь стремительно набирало обороты.