Портреты в черных тонах (Стеклянная тень - исход) - Михаил Март Страница 21

Сегодняшнее свидание уже нельзя было назвать любовным. Оба нервничали. Эльвира ходила по комнате, сложив пальцы рук, и хрустела суставами. Дмитрий тупо сидел в кресле и разглядывал мысы своих ботинок.

– Роман готовится к атаке, – прервала Эльвира затянувшееся молчание. – Я не знаю, что он задумал, но он хочет повалить Мезенцева на лопатки.

– Глупости. Ничего у него не получится. Кишка тонка. В их тандеме Сутягин всегда был вторым. Благодаря Мезенцеву Роман получил свою половину империи. С тех пор прошло два года, и по результатам работы видно, как Сутягин отстает от своего бывшего партнера по всем параметрам. Мезенцев дал другу то, что тот просил, но кусок оказался очень большим, чтобы проглотить его.

– Мезенцев при смерти. Ему недолго осталось жить. Компанию возглавит Маша, его дочь. А она, по слухам, обычная пустышка. Роман назначил меня руководителем юридического отдела своего концерна и требует наверстать упущенное. Мой стол завален бюллетенями по принятым законам за последние два года. Ко мне прикрепили с десяток консультантов и наставников. Я каждый день должна выходить на работу и вникать в дела фирмы.

– Но при чем здесь ты? – удивился Дмитрий.

– Видимо, Роман понял, что и он не вечен. И еще. Он хочет остаться в стороне, а поединок с Мезенцевой доверить мне. Под своим чутким присмотром. Я не думаю, что Рома так глуп и мечтает захватить компанию Мезенцева. На такой финт у него ума не хватит. Но разорить конкурента он способен. Не Аркадия, разумеется, а его дочь. И не сам, а моими руками. Это спектакль. Он формально назначает меня председателем совета директоров, а сам уходит на пенсию. Но компания остается в его собственности. Я лишь стану высокопоставленным чиновником. От всех этих пертурбаций завещание не изменится. Даже если мне придется лезть из кожи вон, по завещанию я получу только сорок процентов. Львиная доля достается Наташке, его дочери.

– Наташа знает о завещании? – Митя пристально посмотрел на метущуюся подругу.

– Соплива еще. До восемнадцати лет она ничего не узнает. Но этот час настанет. Безмозглая дуреха может продать свою долю, и тогда я стану банкротом.

– Как я слышал, Наташа – девочка с характером и общается со всяким отребьем. Может и к наркотикам пристраститься. Мало ли что? Всякое может случиться.

– Что бы с Наташкой ни случилось, виноватой буду я. Девушкой можно заняться только после смерти мужа.

Эти слова прозвучали как заявление.

– Ты это серьезно, Эля? – после паузы спросил Дмитрий.

– Мне не оставили другого выбора. Ты думаешь, Митя, я израсходую свои лучшие годы, горбатясь на старого дурака? Он еще двадцать лет проживет, мне уже будет пятьдесят семь.

– А мне шестьдесят. Поздновато начинать новую жизнь.

– Вот именно. Плод созрел, его надо сорвать. Или пан, или пропал! Мое решение окончательное.

– Не торопись. – Дмитрий выдержал паузу. – Я женюсь на Марии Мезенцевой.

От растерянности Эльвира села на стул, и ее руки повисли вдоль туловища, а взгляд стал стеклянным.

– Это решение принял не я, а она, – продолжил Кирзачев. – Я даже жаловался Мезенцеву, но он отмахнулся: «Я не вмешиваюсь в личную жизнь дочери». Это все, что он мне сказал.

– Ты ее любишь?

– Я люблю только тебя. Но если я женюсь на ней, то облегчу твою задачу.

– Нашу задачу.

– Конечно. Развестись никогда не поздно. Это же не проблема. Иметь своего человека в стане врага, да в таком качестве? Находясь рядом с Машей, я буду знать о каждом ее шаге. О чем еще можно мечтать?

– Именно что мечтать! – Эльвира хлопнула кулаком по столу. – Ты же будешь с ней спать! Она же не крокодил, и красивее меня. Все об этом говорят.

– С лица воду не пить. Мария по природе своей не может быть чьей-то женой. Мужчины шарахаются от нее. На первых порах в нее можно влюбиться, но потом она начинает на тебя давить, как пресс, и изо рта кишки лезут. Я знаю, чем кончались все ее любовные истории. От нее все мужчины сбежали, несмотря на ее красоту и богатство. Меня она тоже не любит. Маша не способна на эти чувства. Я не думаю, что ты должна ревновать меня к манекену. Я же не устраиваю тебе сцен из-за того, что ты спишь с мужем. Теперь мы будем в равном положении.

– Но у нас не останется времени для встреч.

– Мы свое наверстаем. Если ты строишь такие грандиозные планы, то чем-то придется пожертвовать.

– Почему она выбрала именно тебя?

– Самодурство. Сегодня ей понравилась эта игрушка. Надо пользоваться моментом.

– Ты к ней привяжешься! – не унималась Эльвира.

– Мне сорок лет. Пока я смог привязаться по-настоящему только к тебе. Я же не мальчишка.

Эльвира расплакалась. Митя не стал ее успокаивать, зная эмоциональную натуру возлюбленной.