Акварель для Матадора - Вячеслав Курицын Страница 20

Игорь резко повернулся, схватил чёрного человека за отворот куртки.

— Да что вы, ей-Богу, — мягко отвёл его руку Максим. — Я предлагаю вам голову Янаулова. Если хотите, можете убить его сами, я всё устрою. Или я могу его пристрелить. Или взорвать в машине. Если очень хочется, могу отрезать ему голову и принести вам в пакетике…

* * *

Огромная чёрная доска испещрена математическими формулами. Московский университет. В нижнем углу кадра, скрестив руки, смотрит поверх наших голов учёный…

Игорь заметил, что вместе с ним фото изучает фуфыристая девушка в клетчатых зелёных джинсах и в серой фосфорисцирующей куртке. Бурчит себе под нос какие-то цифры, словно пытаясь понять, к чему клонит увлёкшийся математик.

— Аринка, какой официоз, а? — к девушке обратился коротко стриженый молодой человек с кольцом в ноздре — Всё такое парадное. Кроме этой башки на столе. Но это муляж, ненастоящая. Пропаганда против наркотиков. Всё просчитано… Ерунда. Вот я вчера был в ЦДХ на выставке акварелей…

Игорь вздрогнул. Почему он произнёс слово «акварель»? Почему он заговорил об отрубленной голове?

— Выставка как выставка. Можно уже идти на банкет.

Арина махнула стриженому рукой и двинулась к выходу.

Сегодня Арина посетила, наконец, офис Гаева. Он хотел принять её дома, но Арина наотрез отказалась. Мало ли что на уме у старого мудолома.

Гаев сказал, что принял решение о снятии Арины с эфира не только потому, что она перестала с ним жить в значеньи спать. Арину подивила откровенность этого «не только».

Гаев сказал, что его перестал удовлетворять её имидж. И Арина понимала, что он прав. На первых порах, после того как Гаев обнаружил её на стриптизе в своём клубе, она вполне соответствовала образу отвязной шалавы. Клиент звонил с утра в прямой эфир, и Арина начинала кокетничать.

«Как вас зовут? Как же вы провели ночь, Михай? С юношей или с девушкой? Не обижайтесь, вы же знаете, как сейчас… И что было ночью? Сколько раз? Вы смотрели видеофильм? Порнуху? Ага, эротику… Клёво! Борис, вы говорите, что намерены сделать сегодня за день много бабок? Зелёных баксов долларов? А сколько, Борис?»

Зрители канала «Вставайте, ребята» охотно рассуждали о бабках и порнухе и пожирали глазами Арину, которая, беседуя по телефону, егозила по огромному студийному сексодрому: то жопу покажет, то грудь оголит, то почешет трубой между ног.

По началу Арине всё это очень нравилось. По утрам она блядовала перед камерой. Вечерами кокетничала с гаевскими приятелями по кабакам. Ночью подставлялась Гаеву в наивозможных позах.

— Я, Аринушка, переживаю с тобой настоящий эротический ренессанс, — говорил Гаев. — Я уж и не думал, что задрав девке юбку, можно увидеть что-то принципиально новое… Оказывается, можно.

Но новизна скоро приелась Самсону, он всё чаще оставлял Арину одну. И у Арины появились другие интересы: в гостях у Зайцева она познакомилась со своими сверстниками, которые сразу осмеяли её монументальные тряпки от Армани, показали ей магазин «Наф-Наф» и стали давать книжки и фильмы. Они и сами играли музыку, сочиняли стишки и носились с безумными проектами. Один парень, например, мечтал снять полнометражный художественный фильм про свою черепаху, а другой делал большие картины из деталей разломанных компьютеров…

Вскоре Арина уже стеснялась задирать до пупа сорочку и даже испытывала лёгкую тошноту, когда какой-нибудь Миша Ебунчик с утра пораньше хрипел ей в прямом эфире, что предпочитает, мля, мулаток из «Балчуга» и виски, блин, «Баллантайн».

Кроме того, она узнала, что настоящая телевизионная звезда должна получать больше денег, чем ей платит Гаев. Она придумала — для того же утреннего эфира — свою программу, посвящённую странным увлечениям. Кто-то устраивает петушиные бои, кто-то прыгает с тарзанки, кто-то чешет ногой за ухом… В одном клубе она познакомилась с человеком-собакой, который оказался вполне уважаемым художником.

Вот о таких интересных, с живинкой, людях Арина и предложила делать семиминутные весёлые очерки. Каждый день — новый человек. Пусть с маленьким, но со своим эксклюзивным прибамбасом. Арина нашла начинающего продюсера, который загорелся этим проектом. Арина думала, что Гаев обрадуется свежей идее. Но Гаев стал топать ногами, брызгать слюной и орать, что она, малолетка безмозглая, должна сидеть на простыне, чесать трубой воронку и не вонять по пустому в ведро…

У Зайцева в Теремке Арина давно заприметила валявшийся среди прочей смешной чепухи громадный вибратор. Однажды она взяла его домой. Поняв, ближе к часу ночи, что Гаев вернётся на четвереньках и вряд ли вспомнит про эротический ренессанс, Арина решила опробовать действие волшебного снаряда.

Арина включила купленный в «Пути к себе» компакт с морскими шумами. Влажный плеск волн наполнил комнату нежным курлыканьем далёких птиц, музыкой пляшущих водорослей, писком моллюсков, невнятным бормотанием рыб…

Арина, сама превратившаяся в волну, выгибала послушное тело. Лёгкое жужжание вибратора вплеталось в гул морских глубин. Влагалище хлюпало, как вода в резиновом сапоге после грибного дождя. Вибратор плавно входил в её горячие недра, словно в морские пучины подводная лодка.

Арина закусила губу. В морском-океанском дне словно вырвали пробку-затычку. Тонны воды с хищным свистом устремились в пустоту. Арина почувствовала, как её лоно заполняется благодатной слизью. Вибратор обмяк, жужжание пресеклось на верхней ноте. Арина осторожно вытащила из себя липкий початок и поцеловала его.

— Ложись! Ложись, препинда саратовская, ложись! — Гаев орал так, что слюна вылетала у него изо рта увесистыми ошмётками: каждый плевок мог заполнить рюмку. Вчера он выпил полтора десятка таких рюмок с разными крепкими напитками, а утром, почуяв, очевидно, обострённым чувствилищем соперника, сунулся в Аринину сумочку и нашёл там вибратор. Ещё пахнущий вчерашним Арининым кайфом.

— Глазки закрывай, ноги раздвигай, сука! — даже сейчас Гаев не мог отделаться от идиотской любви массовика-затейника к эстрадным рифмам.

— Зачем глазки-то закрывать? — пробормотала Арина, но послушно легла на антикварную кровать, задрала рубашку и раскинула ноги. Пусть любуется.

Девки в Сосновке мерились в бане или на речке своими бобриками: Аринин всегда признавали очень удачным. Пухленький, аккуратно прикрытый — только бутончик клитора немножко выпрастывается, аленький такой цветочек.

Арина вспомнила ходившую в Сосновке историю про одну саратовскую девушку, у которой была писька-розочка необычай-нейшей красоты. Девушка не считала себя вправе скрывать чудо от людей, а потому дарила свою любовь всем подряд и однажды заболела дурной болезнью. Пришла к врачу, а тот как увидел письку-розочку, так и влюбился в неё до конца своих дней. Быстро согнал с неё всех мандавох, женился на девушке, и они жили долго и счастливо. Арина расхохоталась.

Массовик-затейник побагровел, надулся и мелко затопал.

— Валерьянки! Валерьянки! — заорал Гаев.