Призрак Бомбея - Шилпа Агарвал Страница 2
Призрак Бомбея - Шилпа Агарвал читать онлайн бесплатно
— Правильно, что я тебя изгнала. Умер кто-то другой.
— Младенец… несчастный случай…
— Я думала, ты знаешь, как появляются дети, — ухмыльнулась старуха, — ты же всегда подглядывала тайком.
— Я благополучно приняла роды. Все случилось так быстро, даже не успели отвезти госпожу в роддом. Маджи велела принести кипяток и простыни. Я сказала, что разбираюсь во всем, и она оставила меня с роженицей, пока другие ждали снаружи. Я сделала все точно так, как видела… но потом… — Голос у нее дрогнул.
— Когда ты ненадолго отошла, ребенок утонул.
Девушка кивнула.
— Так же, как и с твоим отцом, — то ли несчастный случай, то ли нет. Впереди — новые смерти и роковые случайности…
— Новые?
Повитуха захохотала, высунув язык:
— Ты осквернила богиню — пролила околоплодные воды и кровь на ее алтарь. Как только начались месячные, тебя изгнали. Кровь течет шесть дней, и в это время ты опасна, хотя сама не осознаешь. Ты черпаешь темные силы из нечистой крови — любой крови из этого места: родовой, менструальной, девственной.
Девушка почувствовала что-то липкое между ног: в то самое утро у нее начались месячные — пугающе обильные.
Старуха забормотала:
— Изгнана в тринадцать… На тринадцать лет…
Она подняла с земляного пола циновку и засунула руку в отверстие. Вытащила один за другим крошечные пакетики, свернутые из старых газет, и разложила их перед собой. Из-под рваного сари достала маленький кокос — гладкий, еще зеленый.
— Зачем возвращаться? — спросила она. — Что тебе там нужно?
Девушка отвернулась, вспомнив касания спутанных локонов среди ночи и аромат кожи, от которого пьянеешь, просто находясь в одной комнате. Запретное прикосновение в алом свете.
Повитуха жутко ухнула, словно прочитав ее мысли, а затем, взяв себя в руки, развернула газетные пакетики. В каждом лежал какой-нибудь порошок — бархатисто-желтый, песочно-коричневый, синий, черный… Она смешивала их, тихо напевая. Собачий лай приблизился, и сухие пальмовые ветви затрещали под чьими-то шагами. Девушка оглянулась через плечо, пожалев, что не прикрыла дверь циновкой. Тем временем старуха проворно расколола кокос койтой [2]и всыпала смесь порошков в кокосовое молоко. Зелье задымилось, наполнив воздух тошнотворным запахом.
Девушка в ужасе отпрянула.
— Изгнана в тринадцать… На тринадцать лет… — вновь забормотала повитуха, а затем ее слепой взгляд упал на девушку. — Тринадцать лет не сможешь вернуться.
— Нет!
— Чтобы желание сбылось, нужно заплатить цену — безмерную цену…
— Я и так уже слишком многое потеряла, — прошептала девушка, окутанная дымом, — и не упущу этого случая.
— Ну так думай об этом, — приказала повитуха, поднеся красноватую змеящуюся жидкость к губам девушки. — Ты должна думать о своем желании, пока пьешь, и оно сбудется.
Девушка помедлила, потрогав родинку на щеке — на счастье.
— Скорей же, скорей — кто-то идет!
Девушка снова вспомнила прикосновение теплой кожи, свежее дыхание и смех. Утрата была так велика, так тяжела, что в груди закипела жгучая ненависть к тем, кто выгнал ее тогда утром, разлучив с единственным местом, которое она считала своим домом.
И едва первые капли снадобья коснулись языка, ее охватило желание.
Но не любви, а мести.
13 лет спустя
Мы должны построить возвышенный дворец свободной Индии, в котором смогут жить все ее дети.
Джавахарлал Неру. Речь после провозглашения независимости Индии 14 августа 1947 года
Хич — существо, у которого нет ни своего места, ни своей индивидуальности (от хичга — «нигде» на языке пехлеви).
Зиа Джэффри. «Невидимки»
Самое раннее воспоминание Мизинчика Миттал — сверкающая вода, которая плескалась под грохот колес, щелканье хлыста по окровавленной спине вола, крики мужчин и хныканье голодных детей. Глухой гул и визг, словно от стаи ястребов, — так черные пузыри поднимаются на поверхность реки.
В этом воспоминании, настолько раннем, что оно являлось лишь во сне, Мизинчик видела женщину в сари — золотисто-желтом, как цветок чампаки [3]. Женщина смотрела в пустое небо, точно взывая к богам, а затем очень медленно падала в поток. Ее уносило течением, и паллу [4]ее сари тянулось сзади, словно трепещущая, смертельно раненная птица. Мизинчик вскрикивала — безутешный плач младенца, но золотистая женщина беззвучно опускалась на дно.
Затем пришло понимание: то была ее мать.
Мизинчик вдруг проснулась в непривычно душной комнате. Пот собирался в каждой складке тела — между пальцами, под коленями, в уголках глаз. Мизинчик открыла их и почувствовала жжение, зрение помутилось от слез, она инстинктивно потянулась вверх, пытаясь спросонья ухватиться за что-нибудь надежное, и ненароком опрокинула стальную чашку возле кровати. Чашка с грохотом упала, по лакированному деревянному полу растеклась вода.
Мизинчик приподнялась на локтях, понемногу отходя от неотвязного кошмара, и хорошо знакомая обстановка наконец ее успокоила. С матраса, лежавшего рядом с бабкиной кроватью, Мизинчик хорошо различала массивные шкафчики вдоль стены, украшенные причудливыми китайскими росписями охристого оттенка. В детстве она часами блуждала взглядом по длинным сужающимся ветвям, что изредка перескакивали с одной панели на другую. Она сочиняла нескончаемые истории об экзотических птицах, живших на этих деревьях: о жестокой малиновой с острым клювом и белыми кончиками на перьях, о спокойной красновато-коричневой, клевавшей что-то среди стеблей высокой травы, и о маленьком птенчике, что жалобно чирикал в крошечном гнездышке. На одной прямоугольной панели ветви заканчивались гроздью пунцовых ягод, которые Мизинчик мысленно наделила колдовскими свойствами.
Она нарочно затягивала каждую историю, уснащая ее различными препятствиями и поворотами сюжета, словно для того, чтобы отсрочить концовку и насладиться волнующей сценой, когда одинокая бабочка с крылышками-паутинками устремится вниз и укроет ягоды от жестокой птицы. А затем, охватив взором все шесть росписей, Мизинчик по-королевски щедро раздавала ягодки. Тогда, будто по волшебству, у одноногой птицы отрастала вторая нога, а синяя с выцветшими перьями получала в подарок новые — блестящие. Мизинчик всегда оставляла последнюю ягодку для грустного маленького птенчика, потерявшего всю семью. «Съешь, — шептала Мизинчик, — и они вернутся».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments