Морские ворота - Буало-Нарсежак Страница 19

Она была свежа, накрашена, одета, как для улицы.

— Это чай, — объяснила она. — У меня он всегда есть, хоть немного.

— А я искал-искал…

— Плохо искали. Можете спокойно пить. Не отравлено.

Он понюхал. Может в этом и есть высшая хитрость.

— Может, вам налить из чайника?

Он выпил, чтобы не потерять ту маску, что и так заставила его совершить столько ошибок. Она все время улыбалась. И была еще желанней, чем прежде.

— Отдохните, — сказала она, — пока я немного приберу… Можно проветрить?.. Здесь пахнет сыростью… Что подумает ваша сестра?

Легкий намек иронии в голосе.

— Она приедет, как обещала, — сухо ответил Севр.

— Не сомневаюсь. Можете мне ее описать?

Задетый за живое Севр начал:

— Невысокая ростом… как все в Вандее… скорее смуглая…

— В общем, похожа на тысячи других женщин. Могли бы подготовиться к ответу на этот вопрос, мсье Дюбуа… А когда назначенный срок пройдет, и мы оба убедимся, что никто не придет, что вы тогда запоете?.. На вашем месте, я бы срочно провентилировала вопрос. Ложитесь! Так лучше думается.

Она унесла чашку. Он услышал, как она наводит порядок в кухне. Стукающая крышка мусорного бачка. Она вернулась с вопросом.

— Я имею право открыть окно?

Он несколько секунд поколебался. Но, даже если предположить, что Доминику кто-нибудь заметит, чем он рискует? Он пожал плечами.

— Это?.. Вы увидите свою сестру издалека.

Тон был веселый, насмешливый. Она тщательно спрятала коготки. Она открыла ставень, свежий воздух проник в гостиную, и шум моря. Капли дождя брызнули на диван.

— Ну и погодка, — сказала она, — собаку на улицу не выгонишь. Не то что сестру.

— Прекратите! — закричал он. — Хватит!

Но ей пришлось по вкусу это новое развлечение и она все утро то и дело подходила к окну. На расстоянии, она описывала ему все, что видит: «Вижу почтальона… Нет, он не сюда… Зашел в кафе… Смотри-ка, у мясника новый грузовик… Ваша сестра приедет на автобусе или на машине?..» Он не решился ответить, злясь на себя за обиженное молчание, но не умея выдумать достойный ответ. Он ненавидел ее, но, как только она скрывалась в спальне, умирал от нетерпения, ожидал ее возвращения, приложив руку к груди. В полдень она ушла готовить себе обед, и он воспользовался ее отсутствием, чтобы немного выглянуть в окно. Пустырь был залит водой, поверхность которой пузырилась под дождем. Иногда низко над водой пролетала чашка. Скрадываемый ливнем городок дымил всеми своими трубами. Никого не было видно… Почтальон… Мясник… Она наверное все это выдумала, чтобы помучить его. Он не осмелился поесть. Она не стала включать телевизор, любуясь его растущим беспокойством. Начиная с двух часов, это она каждую минуту поглядывала на часы.

— Она приедет издалека?.. В таком случае, ей следует поторопиться.

Не мог же он в самом деле умолять ее замолчать. Чтобы успокоиться, он собрал свои вещи, проверил содержимое карманов.

— Посмотреть на вас, — сказала она, — так действительно подумаешь, что вы собираетесь уезжать. Вы великолепный актер, мсье Дюпон… Но соглашение есть соглашение; сами сказали. Значит, в пять часов уедете… Я завела будильник. Он плохо ходит, но в пять часов прозвенит… Так ведь?

С половины четвертого он вернулся на свой пост у окна. Она сама замолчала, почувствовав нависшее в комнате напряжение. Слышался лишь свист ветра и шум дождя. Ночь мало-помалу опустилась с темного неба. При въезде в город зажегся фонарь. «Она сейчас появится» — повторял себе Севр. Про себя он упрашивал ее. «Приходи! Мари-Лор! Я больше не могу!..» Темнота заполнила гостиную. Доминика была уже лишь нечетким силуэтом. И вот резко зазвенел будильник.

— Ну, что я говорила! — воскликнула Доминика.