Три кита и бычок в томате - Наталья Александрова Страница 18

– Ну что ты там можешь видеть, – Мармеладовпотупился, – ничего ты там не можешь видеть… там у меня и нет ничего…

– Ну на нет и суда нет, – и Ирина со вздохом застегнулапортмоне.

– Пятьсот, – твердо произнес Мармеладов.

– Телефон, – так же твердо ответила ему Ирина.

Глаза Мармеладова забегали, но при этом бумажник Ириныпритягивал их, как магнит.

– Ладно! – Он махнул рукой, как будто поставил на картуединственную дойную корову. – Ты из меня веревки вьешь! Ладно, записывай!

Через полчаса Ирина поняла, почему он был так уступчив.

Набрав приобретенный у Мармеладова номер, она попросилаЛарису. В ответ низкий хрипловатый голос сообщил ей, что Лариса здесь больше неработает.

– А вы не подскажете, как ее можно найти? – заворковалаИрина. – Понимаете, я ее школьная подруга, мы не виделись несколько лет, атут я приехала из Амстердама и очень хотела с ней встретиться, а у меня осталсятолько этот телефон…

– А я тут при чем? – удивленно осведомилась еесобеседница. Однако после небольшой паузы она задумчиво проговорила:

– Из Амстердама? Ну ладно, записывайте!

На этот раз трубку долго не снимали. Ирина уже хотела отключиться,когда наконец послышался щелчок и простуженный женский голос проговорил:

– Если это опять телефонный опрос, я звоню в милицию!Сколько можно! Я с утра уже ответила на сто сорок семь вопросов! Какой зубнойпастой пользуюсь, какой йогурт предпочитаю, какой канал телевидения смотрю…

– Вот-вот! – радостно перебила ее Ирина. – Вамзвонят с телеканала «Что?». Вы ведь Лариса Хвостицына, секретарь председателякомитета по культуре?

– Бывший секретарь бывшего председателя! – с горечьюпроговорила женщина. – Вы ведь прекрасно знаете, что Николая Альбертовичасняли… а потом убили… – и ее слова были прерваны рыданиями.

Знаю, – честно призналась Ирина. – И нашичитатели… то есть зрители тоже хотят узнать об этом всю правду! А кто еще можетзнать правду, кроме вас? Ведь секретарь, помощник – это самый верный, самыйблизкий соратник каждого руководителя! Ведь для него не существует тайн исекретов!

– Вы… правы… – прорыдала Лариса. – Самый близкий… этотак верно! Ладно, приезжайте, я вам все расскажу! Мне больше нечего скрывать!Записывайте адрес…

Через полчаса Ирина сидела в маленькой, но очень аккуратнойкухоньке напротив пухлой блондинки с красными от слез глазами. Лицо ее заплылои было какого-то серого цвета, губы тряслись. Лариса зябко куталась в розовую бесформеннуюкофту, и видно было, что кофту эту она схватила не глядя, просто чтобы натянутьна себя что-то к приходу Ирины, а до этого валялась на кровати в неглиже,полностью отдавшись своему горю.

– Николай Альбертович был такой человек! Такойчеловек! – И Лариса снова зарыдала.

Ирина приготовилась к долгому ожиданию. Наконец блондинкавытерла глаза и заговорила:

– Сколько… сколько раз он мне говорил, что непременноразведется с женой… с этой крашеной стервой… с этой занудой… Она совершенно,совершенно не понимала его запросов! Ведь когда мужчина на таком посту, емунужно немного тепла… немного понимания… – И кухню снова огласили рыдания.

Ирина подала собеседнице стакан воды. Та торопливо отпиланесколько глотков и снова заговорила:

– А как только его сняли, она тут же уехала к родителям! Аменя… меня уволили на другой же день! Эта стерва, эта интриганка Варвара давнометила на мое место…

– Скажите, – перебила ее Ирина, – а за что НиколаяАльбертовича сняли? Наши слушатели… то есть зрители очень хотели бы это знать!В официальном сообщении это обошли молчанием…

– Как? Вы не знаете, за что? Да из-за этого проклятогоавтобуса!

– Автобуса? – удивленно переспросила Ирина. –Из-за какого автобуса?

– Ну как же! Вы разве не слышали про автобус с немецкимитуристами?

Ирина, конечно, слышала про недавнюю трагедию – взрывтуристического автобуса неподалеку от города. Туристы возвращались споэтического фестиваля в Пушкинских горах. В результате этого взрыва погиблобольше сорока граждан Германии. Она только никак не могла понять, какоеотношение эта история имеет к отставке председателя комитета по культуре.

– При чем здесь Николай Альбертович? – с искреннимнедоумением спросила она Ларису.

– Вот и я говорю – он здесь совершенно ни при чем! –подхватила отставная секретарша. – Но руководству срочно понадобился козелотпущения! Стрелочник, на которого все это можно списать! Вот они и сдалиНиколая!

– Но… какое отношение взрыв автобуса с туристами имеет ккомитету по культуре?

– Как какое? – На этот раз в глазах Ларисы мелькнулонедоумение. – Ведь Николай Альбертович возглавлял городской комитет покультуре и туризму!

– Ах, по культуре и туризму! – до Ирины наконец что-тостало доходить. – А его почему-то называют просто комитетом по культуре!

– Так это для краткости, – пояснила Лариса. –Комитет по архитектуре и градостроительству называют просто комитетом поархитектуре, комитет по здравоохранению и вопросам демографии – комитетом поздравоохранению…

– А, ну понятно! – протянула Ирина. – Культура,конечно, такой незначительный вопрос, что отдельного комитета ей не полагается…пристегнули к туризму…

Ну да, – Лариса пожала плечами, как будто речь шла очем-то само собой разумеющемся. – И вот они решили все списать на НиколаяАльбертовича, как будто он в чем-то был виноват… он на этой должности-то былсовсем недолго!

– Да, – Ирина сделала приличествующее случаю выражениелица, – я вас так понимаю… Я видела последнее интервью с господиномГранатовым, в Манеже, на выставке художника Вострикова.

Бывшая секретарша нахмурилась и поджала губы.

– Ах да, ведь вы же тоже с канала «Что?», – процедилаона, – небось знаете такую – Настю Лукьянову?

– А она у нас больше не работает, – на всякий случайоткрестилась Ирина.

– И правильно! – одобрила Лариса. – Отвратительнаянеблагодарная личность!

Она достала пачку ментоловых сигарет и разложила по чашкамрастворимый кофе, потом долила в чашки кипятку и кивнула Ирине – приступай,мол…

Ирина растворимый кофе не пила и курила крайне редко. Носейчас был такой случай, когда ради дела можно было слегка поступитьсясобственным здоровьем. Хозяйка положила в свою чашку три ложки сахару, что навзгляд Ирины было многовато, особенно учитывая ее комплекцию.

«Вес-то у нее явно лишний, – подумала она, стараясь,чтобы эта мысль не отразилась на лице, – возможно, покойный Гранатов илюбил полных блондинок, но кто поручится, что следующий ее начальник обладаеттеми же пристрастиями? Впрочем, у женщины сейчас трудный период, она так снимаетстресс…»