Последний синклит - Чингиз Абдуллаев Страница 17

— У вас нет ничего святого, — пробормоталДронго. — Вы ведь с ним, кажется, друзья?

— Мы с ним знакомые, — ответил Хеккет. —Кстати, почему она так безмятежно пережила смерть врача? Или она заранее знала,что он должен сегодня погибнуть?

Дронго посмотрел на Сюзан Бердсли и перевел взгляд на ЭлизуХолдер. Она плавала у другого края бассейна. Когда Анджей Важевский вышел изджакузи, намереваясь спуститься в большой бассейн, Элиза поднялась по лестницеи прошла к джакузи. Из коридора, ведущего от раздевалок, показался мокрыйНикита Полынов. Очевидно, он принял душ после занятий в тренажерном зале иперед тем, как искупаться в бассейне.

Полынов не стал прыгать в большой бассейн, а, пройдя кджакузи, уселся рядом с Элизой Холдер. Они о чем-то тихо говорили. К Дронго темвременем подплыл Важевский.

— Что вы думаете об этой истории? — спросил он.

— Ничего хорошего, признался Дронго; — Сэр Энтонисделал очевидную ошибку. Нельзя было приглашать сюда столько экспертов. Синклитмудрецов. Если бы здесь находились обычные люди, любой из экспертов сумел быпредложить какое-нибудь решение. А когда нас так много, мы не знаем, чтоделать. Ведь если убийства планирует кто-то из нас, то найти его будет гораздотруднее, чем обычного человека. Гораздо труднее.

— Да, — согласился Важевский, — но все равноэто чертовски интересно. Заканчивается не просто век или год. Заканчиваетсятысячелетие. И в какой-то мере, возможно, кончается наша эпоха. Эпохагениальных сыщиков. В двадцать первом веке преступников будут находить машины,я в этом абсолютно убежден.

— Тогда машина должна будет стать более совершенной,чем человек, — пробормотал Дронго.

— Так и будет, — уверенно сказал Важевский, —вот увидите. В двадцать первом веке нас спишут за ненадобностью.

В джакузи через каждые пять минут автоматически включалсяаппарат.

После первого включения Полынов вышел из джакузи, оставивтам Элизу Холдер. Он прыгнул в бассейн и энергично поплыл в другой конец. Элизадождалась второго включения джакузи. Дронго увидел, как Хашаб и миссис Бердсливышли из бассейна, направляясь к джакузи, а Важевский отправился в сауну,намереваясь растянуться на досках. В отличие от Германии, где в сауну можнобыло входить абсолютно раздетым, в Англии подобный нудизм не поощрялся.

Едва Важевский ушел в сауну, как следом за ним поспешилХеккет. Дронго вышел из бассейна вместе с ним, но отправился в джакузи. Онвошел в небольшой бассейн, вежливо кивнул Элизе Холдер. Она равнодушно ответилана его приветствие. На холеном красивом лице Элизы не было никаких эмоций.Хашаб весело приветствовал своего коллегу. Миссис Бердсли кивнула дружелюбно.

— Вы говорите по-арабски? — спросил Хашаб.

— Очень слабо, — признался Дронго, — скореепонимаю некоторые слова.

— А по-турецки?

— Да.

— Тогда я хотел бы с вами поговорить сегоднявечером, — предложил Хашаб. — Может, вы зайдете ко мне?

— Это вы прислали мне письмо? — спросил Дронго.

— Какое письмо? — удивился Хашаб.

— Ничего, — ответил Дронго. — Давайтевстретимся в баре.

— Нет, — возразил Хашаб, — я не хочу, чтобынас видели вместе. Я зайду к вам после одиннадцати.

— Тогда лучше я поднимусь к вам.

— Договорились, — согласился Хашаб.

— На каком языке вы говорите? — спросила СюзанБердсли.

— На фарси, — почему-то соврал Хашаб. Элизаподнялась и вышла из джакузи, ничего не спросив и не сказав. Очевидно, онавообще не любила выражать свои чувства.

— Вы давно работаете с мистером Чапменом? —спросил Дронго у Сюзан Бердсли.

— Четыре года, — ответила она, — но вообще-товосемь, если считать все вместе.

— Я вас не понял. Как это — все вместе?

— Она раньше работала в лондонском офисе СтивенаЧапмена, — пояснил Хашаб. — Там он ее заметил и взял своимсекретарем. Последние четыре года она личный секретарь Стивена Чапмена.

— Вы хорошо знали покойного Роберта? — спросилДронго.

— Кажется, вы решили допросить миссис Бердсли вджакузи, — расхохотался Хашаб, — или вы действительно полагаете, чтоубийца среди сотрудников Чапмена?

— А вы думаете иначе?

— Я не думаю. Я абсолютно убежден. Убийца среди нас.Если бы убийцей был кто-то из сотрудников, что мешало ему расправиться сЭндерсом день назад, неделю, месяц, год? Но убийца решил убрать врача именносегодня. Я не верю в такие случайности. Убийство произошло в Дартфорде в деньнашего приезда, или, правильнее сказать, в ночь нашего приезда, —поправился Хашаб. — По-моему, все ясно. Убийца — один из экспертов, и уРоберта не зря были наши фамилии.

— Он был такой интересный молодой человек! —вздохнула Сюзан.

— Вы его хорошо знали? — сразу уточнил Дронго.

— Он меня рекомендовал своему отцу, — призналасьона.

— Что? — В этот момент автоматически включиласьподача воды в джакузи, и Дронго едва не съехал вниз, на дно бассейна. —Что вы сказали?

— Он рекомендовал меня своему отцу, — повторилаСюзан. — И Роберту, и его отцу нравятся блондинки. Может, потому, что матьРоберта, которая умерла пятнадцать лет назад, тоже была блондинкой.

— А почему у сэра Энтони секретарь — брюнетка? —улыбнувшись, спросил Хашаб.

— У него свои вкусы, — пожала плечамиСюзан. — Она работает с ним уже больше трех лет. И кажется, вполнеустраивает сэра Энтони.

— Простите меня, миссис Бердсли, вы замужем?

— Нет, — улыбнулась она, — я разведена.

— Извините меня еще раз, — сказал Дронго. —Здесь не самое лучшее место для разговора. Простите, что я вас об этомспрашиваю. У вас были интимные отношения с молодым Робертом Чапменом?

— Нет, — чуть покраснев, ответила молодаяженщина. — Нет, — добавила она более уверенно.

Хашаб пожал плечами, делая выразительные глаза. По егомнению, на такие вопросы молодые женщины никогда не отвечали правдиво. Впрочем,и Дронго уловил некоторую нерешительность в голосе говорившей.

— А почему он рекомендовал вас отцу?

— Не знаю, — смутилась женщина. — Я не знаю.Наверное, потому, что у отца было вакантное место секретаря, — выдавилаона.

— Кто был секретарем Стивена Чапмена до вас? —спросил Дронго.

— Не знаю. Какая-то полька. Мы мало общались. Она ушлаза неделю до моего назначения. Лондонскими делами семьи занимался сам РобертЧапмен. Его отец был в это время сенатором в США. Там у него был свойсекретарь. Мужчина.

— А кем вы работали до того, как стали личнымсекретарем Стивена Чапмена?