Уставшая от любви - Анна Данилова Страница 16

Наконец я услышала ее голос, и от сердца сразу отлегло.

— Светлана Петровна, вы здесь, в Лобанове? Вот и хорошо. Не могли бы вы прийти к нам?

Она пришла буквально через пять минут. В рабочих широких штанах, клетчатой рубашке и в соломенной шляпе с широкими полями. Лицо ее было загорелым, она улыбалась, показывая ровные мелкие зубы. Все лицо ее было усыпано веснушками.

Я пригласила ее в дом, где Катя к тому времени уже сварила нам кофе. Мне пришлось рассказать ей об ограблении. Светлана Петровна от удивления онемела. Сняв шляпу, она пригладила свои выгоревшие светлые волосы, умылась сухими ладонями, словно желая прийти в себя.

— А я ничего не видела. Представляете? — сказала она и на некоторое время задумалась. — Я-то вхожу в сад через калитку, работаю тут. Вода у меня за домом, сами знаете, где кран, садовый домик с инструментами, цветы растут под окнами, с этой стороны, а самшит, что при входе, шары-то эти зеленые, я подстригала еще две недели тому назад, мне еще рано с ним работать. Получается, что я и возле крыльца-то не была все это время. Просто включила разбрызгиватель, и все! У меня много работы было с дорожками, там между камнями столько сорняков повылазило… Два раза пришлось точить мотыгу.

— Здесь люди были примерно десять дней тому назад, — сказала Катя, имея в виду Мишина с людьми. — Вы никого не видели?

— Нет, не видела. — Она посмотрела на Катю испуганно. — Вы что, на меня думаете?

— Нет-нет, Светлана Петровна, ни в коем случае, — уверила ее я. — Просто спрашиваем, может, заметили что.

Светлана Петровна посмотрела на меня как-то странно, словно сомневаясь в чем-то.

— Вообще-то кое-что я нашла в саду. Не думала, что буду показывать кому-то, посчитала, что это просто случайно выпало. Словом, мне страшно неудобно… Но я взяла с собой, как чувствовала.

И она достала из кармана рубашки мятую, перепачканную землей фотографию. И когда она положила ее на стол, удивлению моему не было предела: это была одна из серии фотографий, представленных мне сегодня утром Мишиным, где была изображена любовная сцена: я и молодой мужчина. Да только на этот раз лицо мужчины можно было разглядеть, поэтому я быстро схватила ее, смяла и сунула уже в свой карман. Я была уверена, что Катя ничего не заметила, не узнала в моем молодом любовнике своего племянника.

— Да уж, неловко как-то получилось. — Я попыталась улыбнуться. По выражению лица Светланы Петровны я поняла, что возврата к этой находке, как и к разговору, с ней связанному, не будет.

Моя садовница расспросила, что украли, испортили, и когда в ряду исчезнувших вещей я упомянула английские розы, она вскочила, выбежала из дома, чтобы самой лично убедиться в этом варварском акте.

— Ну я понимаю, плазма и все такое… Ну розы-то кому понадобилось выкапывать? Это точно кто-то из местных баб, — сокрушалась она. — Я обязательно выведаю. Мужики не стали бы выкапывать. Смотрите, ямы большие, так бережно выкапывать может человек, хотя бы немного разбирающийся в садоводстве, я хочу сказать, что розы вынули с комом земли. Точно это женщина! Я узнаю, кто это сделал, обещаю.

— Светлана Петровна, а вы можете показать, где точно нашли фотографию? — спросила Катя.

— Конечно, могу! Под яблоней! Идемте, покажу вам! Я еще подумала тогда: и кому это понадобилось забредать в самую гущу сада? До яблок еще далеко.

Она была права. Вот взять, к примеру, меня. Как часто я бываю в нашем саду? До тех пор, пока в нем не созреют яблоки или абрикосы с грушами, я лишь наблюдаю его из своего окна. Мне нравится бывать рядом с моим цветником, в зоне отдыха, в беседке, люблю качаться в гамаке, устроенном между двумя старыми липами в стороне от сада, но вот там, куда нас повела Светлана Петровна, я бываю крайне редко.

Мы забрались в самую гущу сада.

— Вот эти ветки надо бы обрезать, но это уже осенью… — говорила наша садовница со знанием дела, пригибаясь под ветками. — Смотрите. Видите, тропинка, она идет как раз от калитки, вот по этой тропинке я и прихожу сюда. И вот здесь, смотрите, вот прямо здесь, у ствола яблони заметила что-то белое… Подошла, смотрю — фотография.

Светлана Петровна присела и подняла что-то с густой, давно не стриженной травы под деревом.

— Смотрите, зажигалка.

Я выхватила из ее рук зажигалку Сережи! Маленькая, черная с золотом, подарок Паравиных! Сердце мое забилось сильнее.

— Катя, что это? Значит, он все-таки здесь был?

— Выходит, что так. — Она как завороженная смотрела на зажигалку.

Со стороны ворот раздался автомобильный сигнал. Приехал Мишин, как я поняла.

— О фотографии ни слова, — предупредила я Светлану Петровну. — Катя, я не хочу, чтобы снова всплыла фотография. Думаю, одной зажигалки Мишину будет достаточно. Но как она оказалась в саду?

Мы выбрались из сада, я попросила Светлану Петровну остаться, чтобы побеседовать со следователем.

— Это из-за ограбления? — спросила она, заметно нервничая.

— Вообще-то Сергей Яковлевич пропал, десять дней уже как, — сказала я, и мои слова прозвучали как-то страшновато даже для меня. Я словно услышала себя со стороны. Десять дней — огромный срок!

— Как это пропал? — спросила она, но разговор пришлось прервать — по тропинке шел Мишин, с ним еще трое неизвестных мне мужчин.