Талисман царя Дария - Марина Серова Страница 15

– Как же, отпущены…

– Верно тебе говорю, Жано. А что ты будешь делать здесь? На кровати лежать? Смотреть, как твоя Анна мучается? Она целый день на площади, детей заставляет руки протягивать, милостыню просить. А тут богатство само идет в руки.

– Не верю я этому…

– Да ты подумай! Сарацины убивают наших братьев христиан! Это же святой поход! Лично я собираюсь! А вдвоем веселей, сподручней, а?

Жано не отвечал.

– Ну, лежи, лежи. Может, что получше придумаешь? Ты бы хоть о ребятишках подумал, об Анне.

Мильо поднялся с табурета и направился к двери.

Жано покряхтел и произнес:

– Чтобы дойти до Иерусалима, нужны деньги.

Мильо обернулся.

– Конечно, нужны. Будем занимать.

– У кого? У таких же нищих, как мы с тобой?

– Можно у евреев занять. Под проценты.

Жано усмехнулся.

– Под их проценты можно только душу дьяволу отдать. Возвращать-то чем будем?

Мильо начал горячиться.

– На эту экспедицию они с радостью денег дадут. Уж кто-кто, а они знают, какие в Иерусалиме несметные сокровища. Главное для нас – оружие. А там – как воевать будем, так и…

Жано не ответил. Слишком много слов для одного разговора.

– Я схожу узнаю, кто может дать взаймы и на каких условиях. Но ты и сам не сиди сложа руки! Успеешь на постели поваляться, когда деньги будут. Смотри, удача сама спешит к нам навстречу… Упустишь – не догонишь.

Мильо ушел. Жано повернулся на другой бок и стал думать.

* * *

Клермон гудел. Идея вооруженного паломничества в святые земли заразила горожан. Желающие увидеть далекие страны спешно вооружались и сплачивались в отряды, у каждого из которых был свой вдохновитель. По улицам шатались кучки будущих искателей приключений, демонстрируя нашитые на одежду кресты.

В экспедицию собирались воры и убийцы. Они стремились применить свое ремесло в странах Востока и заодно укрыться от гнева властей.

Бедные горожане также стремились поправить свои дела за счет мусульманских держав, которые они надеялись с помощью Божьей и славных рыцарей стереть с лица земли.

Недовольные своей жизнью крестьяне тоже вдохновились идеей похода. Более набожные, они рассчитывали получить отпущение грехов и вдобавок к этому еще и разжиться звонкой монетой.

Жано торчал на площади, ожидая Мильо. Ему было стыдно за свой вид, совершенно не вяжущийся с образом паломника в святые земли. Под плащом он старательно прятал топор – единственное оружие, которым он обладал на сегодняшний день. Ничего более подходящего он просто не нашел, да и не особенно стремился искать.

Показалась небольшая гогочущая толпа, во главе которой был Мильо.

– Эй, Жано! – крикнул он издалека. – Ты уже здесь? А мы думали, ты спишь в своей конуре и появишься только к вечеру.

Все расхохотались.

Жано побагровел. Ему не нравилось, когда над ним потешались. Тем более незнакомые люди.

Впрочем, присмотревшись, он узнал кое – кого. Не совсем приятная публика. С такими по одной улице-то неприятно ходить, не то что на край земли.

– Не сердись, Жано, мы же шутим.

– Посмотри, какие парни. Нас уже двадцать человек. Вместе с тобой. Ты у нас самый главный рыцарь.

Мильо был оптимистом, это уж точно.

Все снова расхохотались.

Жано подумал, что если он будет сердиться, то новые друзья не оставят его в покое и будут донимать до самого Иерусалима.

– А зачем с вами эта? – спросил он, увидев среди прочих девушку.

– Кто? – удивился Мильо.

– Она, – кивнул Жано, указывая пальцем.

Мильо развел руками.

– Так это Мария, она не может бросить своего дружка, Убера. Вот и собралась вместе с нами. Тоже хочет посмотреть на святые земли, а заодно и на сарацинов. Какие у них из себя…

Дружный хохот.

– Ну а потом, когда Убер ей надоест, кто-нибудь из нас пожалеет и утешит расстроенную красотку.

Еще более громкий хохот.

– Не беспокойся, Мильо, уж я постараюсь не слишком быстро надоесть ей.

Это подал голос Убер, рослый малый с кривыми ногами и жесткими, как проволока, волосами.

– Смотри не перестарайся, Убер, а то некого будет утешать.

Ответа не последовало. Очевидно, все слишком хорошо знали характер Мильо, признавая его превосходство в остроумии и владении оружием.

– Ну что, ребята, нам надо добраться до Кельна. Присоединимся к отряду Вальтера. Он как раз набирает людей, и мы придемся весьма кстати. Я думаю, можно выходить прямо завтра. Что скажете?

Нестройные голоса выразили всеобщее одобрение.

Внезапно компания притихла.

– Смотри, Жано, твоя Анна идет…

Через площадь прямо к Жано направлялась молодая, но уже постаревшая от невзгод женщина с распущенными нечесаными волосами. Она тащила за собой ребятишек – мальчика и девочку, одетых в лохмотья и семенящих по грубым камням площади босыми ножонками.

– Жано! – Анна приблизилась к мужу и схватила его за плащ. – Жано, ты никуда не пойдешь! Ты не посмеешь бросить меня! Меня и твоих детей!

Жано молчал. Он не умел возражать, когда слышал причитания.

– Пусть идут они! – Анна кивнула на будущих паломников. – У них нет ни дома, ни семьи. Пусть идут! А ты не пойдешь, нам не нужны призрачные богатства! Слышишь? Не нужны! Накорми детей! Ты должен заботиться о нас, а не ходить на край света неизвестно зачем!

Мильо решил вмешаться.

– Послушай, Анна…

– Убери руки, Мильо! – закричала бедная женщина. – Или я…

Анна заплакала. Она упала на мостовую, обхватила худыми руками ноги Жано и прижалась к ним.

Мальчик и девочка тоже заголосили и бросились к отцу.

Мильо сморщился и сделал знак своим товарищам. Все повернулись и пошли прочь с площади.

* * *

Жано шагал по пыльной дороге вместе с остальными паломниками, невесело глядя на окрестности. Впереди был неблизкий путь до Кельна. Еще более неблизким был путь до Константинополя, а затем в Иерусалим.

В Кельне компания присоединилась к отрядам рыцаря Вальтера, основу которых составляли крестьяне, привлеченные идеей Крестового похода. Идти к стенам Иерусалима они собирались пешком. Паломничество обещало стать долгим и тягостным.

Идея освобождения святых земель от мусульман, или сарацинов, как их привыкли называть участники экспедиции, утешала, но не слишком сильно.

Мильо весело шагал во главе своей компании и разглагольствовал о мировых запасах золота. Он свято верил, что вернется на родину с богатством и славой.