Брачный контракт с мадонной - Ольга Степнова Страница 13

Утром опять прозвенел будильник. Виталя, не открывая глаз, погрозил ему кулаком.

— Сволочь, — зло сказал он. — Тебе меня не напугать. Не напугать и не сбить с толку! — Гранкин сел, протёр кулаками глаза, хотел было уже одеваться, но вдруг топнул ногой и приказал сам себе:

— Нужно умыться. Умыться, побриться и хорошо позавтракать.

Он выполнил все свои приказания и только потом оделся под монотонное пиканье будильника. Форму одежды он выбрал прежнюю — костюм в полосочку, белую рубашку, и малиновый галстук, перекинутый через шею.

Когда он был уже за порогом, затрещал телефонный звонок. Гранкин вернулся в квартиру и снял трубку.

— Виталя, — грустно сказал ему в ухо Кирюха, — я не смогу тебе ничем помочь! Представляешь, Наташка, опасаясь, что я растрачу наши накопленные деньги, вложила их в какие-то хитрые сертификаты. Их нельзя сейчас обналичить, иначе потеряешь большие проценты. И… кредит в банке мне не дают, слишком маленькая у меня зарплата. Прости, Виталя…

— Ничего, Кирюха. Как-нибудь выкручусь, — Гранкин повесил трубку и подумал, что жизнь кончилась.

— И боец молодой вдруг поник головой, — пропел-прошептал Виталя.

Сегодня он позвонит в агентство недвижимости и выставит на продажу свою квартиру. Тысяч двадцать-тридцать долларов ненадолго продлят жизнь Галки и Сашки, а он пока поживёт на вокзале, глядишь, что-нибудь ещё да придумает.

Только бы этот будильник перестал звонить по утрам!

* * *

Клиентов с утра опять не было. Виталя сидел за столом в белом халате, тупо уставившись в одну точку. Пожалуй, нужно написать похитителям ещё одну записку, в которой упросить дать ему на сбор денег не десять, а двадцать дней.

В дверь поскреблись, в кабинет заглянул Петрович.

— Свободен? — спросил он и бочком подошёл к столу. Никогда раньше Виталя не видел, чтобы Петрович так неуверенно, бочком ходил, словно неврологический больной.

— Тут такое дело, дружище, — Петрович присел на край кушетки, снял очки в роговой оправе и потёр руками красные воспалённые глаза. — Тут такое дело!

— Что случилось? — плохо сыграл удивление Гранкин и с трудом посмотрел Петровичу в глаза.

— Я не смогу в ближайшее время тебе помочь деньгами, — надевая очки, тихо сказал Петрович. — У меня не будет денег! Сандипа сегодня ночью ограбили.

— Да ты что? — ещё ненатуральнее «удивился» Виталий. Он был плохой актёр. Отвратительный. Будь Петрович не в таком состоянии, он бы заметил, как плохо играл Виталя, но Петрович ничего не заметил и продолжил рассказ.

— Сандип в начале первого ночи привёз мне деньги за свой заказ и… не донёс. Ограбили его.

— Ограбили?! — Виталя всплеснул руками как заполошная глупая баба.

— Да. Он припарковался у чёрного входа, пошёл по дорожке, и вдруг на него налетел грабитель в чёрном чулке на голове. Почти сразу сзади на бешеной скорости подъехала машина, в Сандипа выстрелили и вырвали дипломат с деньгами. Машина умчалась, а Сандип потерял сознание. У него сквозное ранение в руку, он потерял много крови. Он не видел грабителей, кроме того, с чулком на голове. Самое удивительное, что этот гад не уехал с дружками, а стал оказывать раненому первую помощь.

— Помощь?! — Виталя почувствовал как во рту пересохло.

— Он наложил жгут, повязку, остановил кровь. Бред какой-то. Но и это ещё не всё. Похоже, что он же и вызвал «Скорую».

— Скорую?!

— Да. Я дремал на своём диванчике в кабинете, в переплётном цехе распевалась «Алая зорька». Бабушки решили не терять времени и начать репетицию прямо в ночь, у них всё равно бессонница. Выстрела никто не слышал. Услышали только сирену «Скорой помощи», выбежали, а там… Потом милиция приехала, допросы, расспросы, Сандипа в больницу увезли. Я ночь не спал, даже домой не ездил. В общем, дружище, денег у меня пока для тебя нет. — Петрович развёл руками.

— Ничего, я как-нибудь выкручусь, ты не волнуйся. — Виталя никогда в жизни так паршиво, так гадко себя не чувствовал.

Петрович пошёл было к двери, но остановился и оглянулся:

— Слушай, ты когда-нибудь слышал, чтобы грабители перевязывали своих жертв?

— Нет, — упавшим голосом ответил Виталя. — Нет, Петрович, я никогда о таком не слышал.

— Вот то-то и оно! И ведь грамотно так перевязал, жгут наложил… Врачи со «Скорой» говорят, что не иначе как медик орудовал.

— Кто знал, что Сандип вечером привезёт деньги? — Витале было невыносимо трудно вести этот разговор, но он решил взять инициативу в свои руки.

— Никто не знал, — развёл руками Петрович. — Я так ментам и сказал. Я ведь решил с него всю предоплату наличкой взять только когда собрался тебе помочь. А тебе я собрался помочь тогда, в пивнушке, «У камелька». Оттуда Сандипу и позвонил, из туалета, с мобильного.

— Из туалета! Разве можно из туалета по таким делам звонить, — пробормотал Гранкин.

— Я уж потом об этом подумал, — вздохнул Петрович. — Дурак я! Старый пень! Выпил много и всякое соображение потерял! Потом уже вспомнил, что слева кто-то в кабинке топтался, и справа кто-то дышал. Я ведь после пивнушки не домой поехал, а в типографию, там срочный заказ катался. Видно, выследили меня, поняли, куда деньги привезут. Э-эх! — махнул Петрович рукой. — Из-за меня чуть Сандип не погиб! Всех подвёл! Прости меня, Гранкин! Всё, больше не пью.