Грех и немножко нежно - Анна Данилова Страница 13

«1957 год. Вот как родила твою бабушку, Катрин, нашу маму, так родами и умерла. Ее отец Петр не выдержал такого удара, говорят, он очень уж любил свою единственную дочку, и тоже умер. Но незадолго до смерти спрятал все свое золото (а он был богатым человеком, держал когда-то две мельницы, три пекарни и одну кофейню) в склепе, по слухам как раз под каменным гробом Марты…»

Музейный человечек был таким противным, что Маша сразу же окрестила его про себя Циннобером. А уж мнения о себе был высоченного. Музейная крыса. Уродец. И вот с ним ей предстояло поговорить о семье Краушенбахов, о Марте, похороненной в родовом склепе, под гробом которой ее отец закопал золото, причем таким образом построить свой разговор, чтобы не особо и раскрываться. Кто знает, может, он успеет раньше ее воспользоваться ее историей, сам сможет разыскать клад и украсть его!

Зульштат — город небольшой, а потому и найти что-то в его архивах, по мнению Маши, было не так-то сложно. И помочь ей в поисках нужного склепа мог, конечно, только человек сведущий, вот такой вот Циннобер.

Строго придерживаясь принципа никогда не готовиться к важному разговору, а полностью положиться на судьбу, на случай, Маша наговорила ему что-то о своем желании узнать больше о своей семье, найти семейный склеп, и теперь, когда она вывалила все это ему на голову, ей оставалось только ждать, когда же этот Циннобер приведет ее к склепу Краушенбахов.

Оказалось, что Циннобер не так-то прост, больше того, он положил на нее глаз! Ей бы расхохотаться ему в лицо, когда он пригласил ее к себе поужинать, но тогда можно было бы испортить все дело. Поэтому она сдержалась, хотя и выразила свое недовольство в тот момент, когда он предложил ей в обмен на информацию ужин в его доме. Да что он может ей сделать, этот уродец? Изнасиловать? Вряд ли. Слишком хлипкий какой-то, несерьезный. Ну, поужинает она с ним, выпьет. В крайнем случае даст себя поцеловать. Не такая уж высокая плата за возможность увидеть семейный склеп, набитый золотом, своими глазами.

Маше и до этого приходилось иметь дело с разными мужчинами. Чаще всего она делала это по своей воле, то есть руководствуясь своим желанием. Иногда ее склоняли к этому, когда она бывала в сильном подпитии или под кайфом. Реже она отдавалась мужчинам, когда ей было что-то нужно от них. Список этих нужных любовников был небольшим и состоял в основном из преподавателей университета, где она училась на филфаке, да друзей ее отца, делавших ей дорогие подарки и помогавших в каких-то ее делах, проблемах. Такой легкости в отношениях с мужчинами ее научила одна подруга, крайне неразборчивая особа, для которой секс являлся необходимостью, без чего она просто жить не могла. Маша попала под ее влияние лет в пятнадцать и научилась у нее помимо всего прочего главному — оправданию своих грязноватых поступков и связей.

Подругу звали Марина Валеева, она тоже училась на филфаке, но только, в отличие от Маши, она считала себя личностью творческой, неординарной. Она писала неплохие стихи, новеллы, рисовала картины, расписывала акрилом стены, путешествовала автостопом по России и Европе, словом, жила так, как ей хотелось, получая от жизни максимум удовольствия.

Взяла Маша от Марины и еще одно ее свойство, которое на самом деле сильно помогало ей в жизни: скрытность, умение держать язык за зубами. Парадокс. Зная все, казалось бы, о Марине, то, что было на поверхности, что она видела своими глазами, Маша, однако, не знала, чем жила и дышала Марина в глубине души. Мужчины, картины и стихи — все это было на поверхности. А вот что питало Марину, где она черпала свои силы и желания, энергию и жизнелюбие, все это оставалось скрытым от посторонних глаз.

Вот и Маша молчала. Быть может, поэтому, изнемогая подчас от желания кому-то выговориться, с кем-то посоветоваться, Маша сдерживалась и, таким образом, не давала возможности другим людям узнать о ее слабостях и наклонностях.

А слабости были, и Маша стыдилась их. К примеру, в отношениях с мужчинами ее возбуждали элементы насилия. Или же, что было самым сокровенным и стыдным, ей нравились обыкновенные, некрасивые, неинтересные мужчины. Из толпы. На время, на час или два. И вот как раз таким мужчиной был Циннобер. Никакой. Вот таких мужчин можно было унижать, смешивая с грязью, не боясь мести или отпора. Она сразу почувствовала это, как только поняла, что он запал на нее.

Знала Маша и то, что в глазах окружающих она девушка серьезная, чистая, практически невинная. Так же думали о ней и ее родители, которых не особо-то и занимала дочка, поскольку они постоянно были заняты своими проблемами, точнее, своими отношениями. Посещение родительских собраний было для ее матери единственной связью с внешним миром дочери, и на этих собраниях Машу Тропинину всегда хвалили и ставили в пример другим ученикам.

Шли годы, Маша росла, взрослела и с каждым годом все отчетливее понимала, что все наладилось бы в их семье и отношения родителей потеплели бы, если бы в доме прибавилось денег. Безденежье убивало все ценное, чем жили раньше супруги Тропинины. Мир менялся вокруг них, менялось благосостояние их друзей и родственников. Кто-то сильно поднялся наверх, а кто-то продолжал считать копейки.

Марина Валеева неожиданно для всех вышла замуж за богатого бизнесмена и укатила на Мальорку, на его виллу. И общалась теперь с Машей только по скайпу. Она сильно изменилась, ушли нервозность, осторожные взгляды, и с экрана на Машу смотрело совершенно счастливое существо с округлившимся животиком, меньше всего похожее на маленькую распутницу с километровым списком любовников.

И вот теперь, когда беременная Марина поедала на Мальорке скатов да плавала в бассейне, Машу отправили в захолустный Зульштат варить варенье в обществе скучнейшей тетки. Разве так она провела бы каникулы, будь у нее деньги? Да она прямиком отправилась бы к Маринке в гости, уж они бы там развернулись…