Австрийская площадь, или Петербургские игры - Андрей Евдокимов Страница 12
Австрийская площадь, или Петербургские игры - Андрей Евдокимов читать онлайн бесплатно
— Вы — Рубашкин? — спросила женщина. Петр кивнул.
— Дайте паспорт или удостоверение личности, — она говорила сухим, каким-то бесцветным голосом, — вам пакет спецпочтой.
Расписавшись в прошнурованном журнале, Петр разорвал засургученный конверт со штампом «правительственное». В нем оказалось письмо из управления информации и пропуск в Смольный с пометкой «Аппарат мэра СПб» и оттиском подписи Собчака.
— Мы должны лучше освещать работу городских властей, и я рекомендовал вас специальным корреспондентом при мэрии. Там дали согласие на вашу кандидатуру, — Ефремов едва взглянул на адресованное Петру письмо. — Должен заметить, что последнее время вы стали более соответствовать стилю нашей газеты. Даже, я бы сказал, с точки зрения внешности…
«Вот зануда, — тем временем думал Петр, — бубнит, лишь бы бубнить, как будто он тут при чем. Хотя без него не обошлось — фотография на пропуске из моего личного дела».
— Внешность моя ему стала нравиться, — ответил Петр на вопросительный взгляд Чернова, — дескать, соответствует.
— А ты и вправду облагородился. На лице — повышение уровня вальяжности, прическа — как будто каждый день из салона красоты. И вообще… Глаженый! Да ты не красней, родимый, я же не в укор, а от зависти.
Петр почувствовал, что и вправду краснеет. Ира почти каждый день оставалась у него на ночь и по утрам действительно поправляла ему волосы, но он не ожидал, что кто-нибудь обратит на это внимание.
Через неделю Петру освободили отдельный кабинет и провели три телефона: обычный городской, смольнинский и селекторный, из кабинета Ефремова. Впрочем, у себя Петр бывал теперь не часто. По меньшей мере три раза в неделю он таскался по утрам в мэрию на всевозможные совещания и заседания, а возвращаясь в редакцию, писал скучные заметки, похожие друг на друга, как штампованные железки: состоялось-де то-то и то-то, выступили те-то и те-то, а мэр (или, в его отсутствие, заместитель мэра) отметил необходимость повысить, изыскать, строго спросить.
В Смольном Петр часто встречал Степанова и даже напечатал от его имени статью, очень заумную и ни для кого, кроме десятка чиновников, не интересную. О деньгах Петр не заговаривал, а Степанов вел себя так, будто вообще ничего о них не знает. А разлетались деньги очень быстро. К середине августа от найденной в кармане подаренного кос тюма толстой пачки осталось всего несколько купюр.
Петр с жалостью смотрел на жену. «По сути, бывшую жену», — подумал он. Катя сникла, потеряла обычно надменную осанку, как будто блестящее зеркало вдруг покрылось пылью и потеками. С размазанной по щекам косметикой, сбившимися волосами и набухшими от слез и выпитого глазами, она выглядела как обычная, битая жизнью женщина, на все пятьдесят.
— Если меня не будет, они возьмутся за тебя и Настю не пожалеют, всхлипывая, сказала она.
— Кто — они? — спросил Петр. — Ты ведь не знаешь, кто тебя напрягает. Вряд ли это «крыша» твоей фирмы. Они и без тебя все узнают, если понадобится. По твоим словам, это кто-то третий. Вопрос в том, для чего и кому нужны сведения об этом проекте на Австрийской площади. В чем там дело?
— И ты спрашиваешь? Это же коммерческая тайна. А ты либо болтанешь по пьянке, либо все, как есть, напечатаешь. Что, я тебя не знаю? Да ты ради какой-то дурацкой статьи готов обо всем забыть. О себе уже не говорю, но ты о дочке даже не вспоминаешь. Про…л семью! И друзья у тебя — алкаши беспризорные, их ни в один приличный дом на порог не пустят. — Катя как будто взбодрилась, вспоминая бесконечные провинности мужа.
— Замолкни, дура! — оборвал ее Петр. — Одно из двух: либо ты пришла ко мне за помощью, либо… вали в приличные дома — к своим друзьям. Нашла время шарманку заводить.
Он накапал валерьянки, разбавил водой из-под крана и заставил Катю выпить. Оставив жену на кухне, пошел к телефону. Страх завладел им, сердце усиленно бухало, и спина была мокрая от пота. Отчаянно хотелось выпить, непременно водки, и целый стакан сразу.
На счастье Кокосов оказался дома и снял трубку после третьего сигнала.
— Ну, чего, Андреич? — спросил он. Ему как будто передалась тревога собеседника. «Нет, что бы ни говорили, душевный человек Витька», — подумал Петр.
— Хреново, Витюня, на мою бабу наезжают…
— На Катьку? — удивился Кокосов. — Серьезно наезжают? И давно?
— Судя по всему, серьезно, но недавно. Пока от нее толку мало, ревет белугой, а путевого слова — шиш!
— Не бери в голову. Завтра с утра съездим, рубоповцев зарядим — они помогут.
— К рубоповцам рано! Надо самим разобраться, там не так просто, Катька со всех сторон влипла, — сказал Петр.
— Хорошо, жду в двенадцать, после планерки, — сказал Кокосов.
Катя сидела на кухне в той же позе.
— Я уже обдумала: надо быстро оформить развод и разменяться в разные адреса, — выпалила она. — Я возьму девичью фамилию, а ты — Настю. Все деньги тебе отдам, только ты пить брось. В случае чего, если доставать начнут, отпирайся. Дескать, давно с ней не живу и знать не знаю. А я уж выкручусь… как-нибудь. Очень тебя прошу — ради Насти. — Она снова заплакала, но без прежнего надрыва.
— Расскажи все-таки об этом проекте, — попросил Петр, — ведь надо понять, что от кого ждать. Может быть, это только для затравки, чтобы тебя на крючок подцепить. Если так, то мы сможем потянуть время, глядишь, и выкру
Теща привезла Настю в последних числах августа. За лето дочка вытянулась и загорела до черноты. Она коротко чмокнула Петра в щеку и бросилась к матери. Катя выглядела строго и безупречно элегантно. Проходящие пассажиры замедляли шаг и оглядывались, но Рубашкин заметил круги под глазами, жена заметно осунулась, взгляд усталый и безразличный.
— Мне надо обратно на работу, шофер вас отвезет, — сказала она Петру, отводя глаза. — Мама все устроит, ты не против?
— Я на машине, — ответил Петр.
Катя удивленно и недоверчиво посмотрела на мужа, когда они подошли к темно-синей «вольво» с правительственным номером. Машину дали в секретариате мэрии, стоило Петру только заикнуться.
— Мне говорили, что ты в гору пошел, а я не поверила, — протянула она.
— Как твои дела, ну, то самое? — спросил Петр, пока дочка и теща усаживались на заднем сиденье.
— В порядке, не волнуйся, а еще лучше — забудь, что я наговорила. Это все пустяки, — она неестественно, как-то вымученно улыбнулась.
Настя восторженно взвизгивала, когда автомобиль, завывая сиреной, мчался на красный свет, а постовые вытягивались в струнку и отдавали честь.
— Ты теперь всегда будешь ездить на этой машине? — спросила она, щекоча Петру затылок теплым дыханием. — Отвезешь меня в школу 1 сентября?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments