Время «Ч» - Сергей Соболев Страница 89

– Где ты сейчас находишься?

– Следую за транспортами с деньгами, направляемся в Шереметьево, только что миновали Кольцевую.

– Слушай сюда! Сейчас ты развернешься и повернешь направо, на Кольцевую! Один, без сопровождения! Понял меня?!

– А как же… как же – поездка в аэропорт?! Отменяется?

– Там без тебя пока обойдется! Ты двигай по Кольцевой, я тебя выведу в точку, где ты встретишься с моим представителем, обговорите с ним все детали касаемо передачи выкупа… ну и всего прочего! – Помолчав немного, «металлический» голос пригрозил: – Не вздумай только отклоняться от моего плана, это повлечет за собой большие человеческие жертвы!

12.00–12.45.

Когда наступил полдень, в эфире воцарилось тревожное молчание. Но никаких взрывов или иных инцидентов не последовало, во всяком случае, докладов на эту тему не было, поэтому у многих людей, привлеченных к нынешнему «Антитеррору», особенно у руководящих товарищей, чуточку отлегло от сердца…

Рейндж знал, что его страхуют, но небольшими силами. Вообще надо сказать, что если Че ставил своей целью заставить ФАК распылить свои силы и средства, то он своего добился. Ведь любую высказанную им или от его имени угрозу следовало как-то перепроверить, послать людей и технику и пр. и пр. Плюс к этому многократно увеличившийся объем информационных потоков грозит парализовать связь и управление проводящимся нынче масштабным комплексом антитеррористических мероприятий…

Оператор проинформировал Полста седьмого, что за ними по Кольцевой идет – на небольшом удалении – один транспорт с тремя сотрудниками прикрытия и что если возникнет такая необходимость, будет оказана всемерная поддержка…

Хотя Измайлова держала невысокую скорость, около восьмидесяти в среднем, когда в следующей раз позвонил Че, выяснилось, что oни проскочили нужный поворот.

Без четверти час «Гелентваген», следовавший сначала по МКАД, а затем по Профсоюзной, свернул по гладенькой, свежеуложенной, европейского качества шестирядке к огромному, почти циклопических размеров торгово-развлекательному комплексу, открывшемуся здесь всего месяца три назад и носящему название «Гипер-Максима»…

– Ты где сейчас, Мокрушин? – произнес голос с механическими нотками, чье раздражающее присутствие Рейндж вынужден был терпеть. – Доложи местонахождение!

– Как ты и велел, Че, свернул к гипермаркету. Ну?! Что дальше будем делать?!

– Паркуйся! Но не у главного входа… объедь комплекс справа… остановишься на стоянке у северного входа! Поставь машину как можно ближе ко входу, понял?! К тебе подойдут мои делегаты… Слушай, Мокрушин!

– Ну?

– Ты так и… рассекаешь на «Гелентвагене»?

– Я вижу, Че, ты хорошо информирован.

– При тебе находятся женщина и собака?

– Ну… ты меня просто поражаешь!..

– Я все про тебя знаю, Мокрушин! – лязгнул напоследок металлом Че. – Не вздумай со мной шутить! Паркуйтесь, где тебе сказано! Ожидай… сейчас к тебе подойдут!..

Когда Рейндж посмотрел на громадину торгового комплекса, вернее, на ту его часть, что была доступна его взору, – все это строение, напоминавшее своими очертаниями букву Т, можно было целиком увидеть разве что с высоты птичьего полета – у него в какой-то момент вдруг похолодело в груди.

Он вспомнил, о чем сказал напоследок Шувалову: «Ахмед и его люди не сунутся в аэропорт! Амир будет там, куда велят приехать посреднику, то есть мне… он непременно будет находиться где-нибудь рядышком»…

Одна машина из прикрытия, обогнав их, проследовала вдоль довольно плотно уставленной транспортом автостоянки – один только этот паркинг способен уместить до тысячи единиц транспортных средств, а их тут, кажется, три! – к северному входу, другая тачка отвалила еще раньше… следовало объехать весь этот гигантских размеров торгово-развлекательный комплекс…

Сейчас их джип едва плелся, потому что хотелось, во-первых, дождаться докладов от транспортов сопровождения, а во-вторых, нужно было сообразить, в какую игру их пытаются втянуть и каковы могут быть последствия…

– Полста седьмой, за вами сейчас следуют еще два борта: «Волга» и микроавтобус! – проинформировал его по закрытой линии оператор ФАКа. – Можете рассчитывать и на их содействие!

Рейндж, выслушав эту инфо, лишь хмуро хмыкнул: кому-то из начальства пришла в голову мысль, что Комаров, воочию видевший всю эту дьявольскую троицу в Каспийске, может быть полезен… может помочь опознать кого-то из них (заодно, кажется, вместе с ним возят снайпершу Леру и пацаненка…).

– Полста седьмой! – прозвучал в динамике тревожный доклад водителя одной из прибывших сюда машин. – Здесь, у южного грузового терминала, что-то странное происходит!.. Две «алки» маневрируют… как будто хотят проезд загородить. Народа что-то особо не видно… грузовые ворота запирают изнутри… у аппарели под выгрузкой стоит сейчас только один грузовой фургон… и еще большой микроавтобус…

Их джип уже въехал на паркинг… виден был северный проход, где действовали четыре пары автоматических дверей… впереди, в сотне метров, ехал… точно такой же «Гелентваген», как у них, – это была единственная хитрость и тактическая уловка, которую они, находящиеся на острие сотрудники «Антитеррора», сейчас могли себе позволить…

Не убирая левой руки с руля, Измайлова, просеивающая своим взглядом окружающую их действительность во всей ее доступной человеку полноте, правой отщелкнула ремешок, фиксирующий в подмышечной кобуре рукоять «беретты» – каждый из агентов приспосабливает амуницию под себя. На заднем сиденье заколготился пес… явно чем-то обеспокоен… даже стал вдруг тонко поскуливать… «Понимаю тебя, дружище… – подумалось Рейнджу. – Здесь корячится что-то нехорошее… какую-то ловушку он мне готовит!..»

– Что за фургон? – спросил он, приблизив к губам дужку микрофона. – Какие-то надписи там есть?

– Э-э-э… пара кошаков нарисована! И название…

– Атас! – узрев наконец опасность, заорал Рейндж. – Берегись стрелков!!!

…Почти одновременно со звуками автоматической стрельбы, густыми пачками ударившими совсем рядом с северным входом, сработала блокировка всех без исключения внешних дверей. А следом, пугая оказавшихся поблизости граждан, заскользили вниз крепкие, способные выдержать удар легковушки, металлические жалюзи, опускаемые лишь на ночное время суток: этот быстро опускающийся занавес разделил людей на тех, кому предстоит стать жертвами, и на других – кому повезло…