Трибуналу не подлежит - Андрей Бадин Страница 7

В просторном кабинете руководителя Департамента контрразведки генерала Алексея Ивановича Парамонова в этот поздний час было полутемно. Настольная лампа освещала лишь большой стол, бумаги на нем да выхватывала из тьмы часть клавиатуры компьютера и белые корпуса нескольких правительственных телефонов.

Усталый сонный хозяин восседал в большом кресле и из последних сил просматривал бумаги. Глаза его слипались, голова клонилась к столу, но он усилием воли вновь и вновь поднимал ее, заставлял непослушные веки не наливаться свинцом.

Генерал уткнулся бы носом в бумаги и точно задремал, но на столе противно и резко запищал селектор. Парамонов выпрямился, нажал на кнопку и глухо произнес:

– Да.

Звонил заместитель – генерал Левин – и просил принять его для донесения.

– Заходи, – ответил босс и снял палец с кнопки. Затем вызвал адъютанта и попросил приготовить две чашки крепкого кофе.

– Может, поможет, – прошептал он, когда офицер удалился.

Александр Николаевич пришел через пять минут и сел в кресло напротив стола. Положил перед собой красную папку с накладным металлическим гербом ФСБ на фасаде. В папке у него ничего не было, даже чистых листов, но Левин всегда носил ее с собой для солидности. Никто же не станет проверять, пустая она или нет.

– Ну, чего пришел? – спросил Парамонов, стараясь пересилить зевоту.

– Хват начал действовать, вот так.

– Вот как!

– Хват запросил дело, поехал на место преступления и провел там несколько часов. Читал материалы, просматривал записи.

– И все?

– Пока все. Завтра…

– Сегодня, – поправил Парамонов, – уже два часа ночи.

– Значит, сегодня он поедет в воинскую часть и будет расследовать там.

– Ну что же, как мы и предполагали, он заинтересовался нашим сообщением, но приведет ли это к тому результату, который мы ожидаем?..

– По поводу Михайлова?

– Именно.

– Не знаю, но думаю, что предпосылки есть.

– А что по нашему расследованию? – Директор взял чашку и отпил немного уже остывшего кофе.

– Работаем по всем направлениям, но пока безрезультатно. Погибшие Фокин и его друзья чисто все проделали. По документам ничего не пропало. Все ракеты там, где и должны быть: действующие – на боевом дежурстве, а те, что должны быть списаны и уничтожены, – списаны и уничтожены. Есть акты об уничтожении, подписи большого числа проверяющих… В общем, все процедуры соблюдены в строгости и строжайшей секретности. Если они ее украли, то сделали это гениально.

– Да, догадываюсь. Они, видимо, долго готовились. Может, месяц, а может, и год.

– Но мы раскопаем. Не могли они следов не оставить, не могли. – Левин допил кофе и поставил розовую фарфоровую чашечку с золотистым ободком и алой розочкой на борту на такую же симпатичную тарелочку.

– Сегодня в десять доложи мне о ходе расследования, а то в одиннадцать я должен быть с докладом у директора ФСБ, – приказал Парамонов.

– Доложу, – пообещал зам.

– А пока езжай домой – поспи, отдохни, – завтра будет трудный день.

– Сегодня, – поправил шефа зам.

– Да, сегодня.

Желтые двуглавые орлы на башнях Кремля сверкали как никогда, потому что ночью прошла шумная – с громом, молниями и ураганным ветром – гроза и смыла с них пыль и грязь. Она же поломала деревья в городе, оборвала провода освещения и повалила несколько рекламных щитов. Ущерб был небольшой, но сломанные ветки и кучи песка и мусора напоминали о недавней стихии. Только на площади перед зданием ФСБ России было, как всегда, чисто. Дворники убрали грязь еще ночью, сразу после грозы.

Бронированная машина главного контрразведчика страны подкатила к старому зданию на Лубянке и замерла у ворот. Через мгновение они начали отъезжать в сторону, а когда окончательно освободили проезд, автомобиль устремился вперед. Остановился во дворе – у подъезда, рядом с первой ступенькой каменной лестницы, ведущей к высоким красивым дверям с пятиконечной звездой в центре.

Генерал Парамонов вышел, поправил элегантный светлый пиджак, строгий галстук. Посмотрел на остроносые черные ботинки – не запылились ли – и вошел в здание. Предъявил на посту документы и поднялся к себе в кабинет. В приемной его уже ждал Левин. На этот раз его кроваво-красная папка с гербом была уже с документами. При виде директора заместитель встал. Они обменялись крепкими мужскими рукопожатиями.

Генералы вошли в кабинет и уселись в удобные кресла. С их ночного разговора прошло всего семь часов. Будто и не разъезжались по домам.

– Давайте, – бодро произнес директор, и Левин передал ему донесение из папки. Парамонов принялся просматривать. Не произнося ни слова, читал двадцать минут, а потом поднял на заместителя строгий взгляд:

– Все ясно, объяснений не требуется. Вы свободны, спасибо.

Левин встал и вышел, а Парамонов начал готовиться к визиту к председателю ФСБ. Совещание должно было состоятся в одиннадцать.

И вот директор Федеральной службы безопасности генерал армии Михаил Иванович Клюев вызвал к себе для доклада главного контрразведчика страны. Тот явился ровно в одиннадцать.

В тот момент в кабинете председателя ФСБ решался очень важный для страны вопрос.

Парамонов предоставил существующее в единственном экземпляре секретное донесение, в котором было сказано, что в руки частного лица либо группы лиц попала ракета средней дальности типа «11-Д» от зенитно-ракетного комплекса «Двина». Причем неизвестно, кто они и для чего приобрели столь грозное оружие.

Председатель читал донесение и холодел с каждой минутой. Дочитав, он поднял вопрошающий взгляд на контрразведчика.

– Есть прямые доказательства того, что ракета была похищена?

– Нет, только косвенные.

– Но вы утверждаете, что она похищена.

– Я утверждаю, что похищено какое-то мощное оружие. В воинской части, где служили офицеры, пропажа не обнаружена, доказательств нет, а все участники акции мертвы. Но по косвенным уликам мы можем предположить, что похищена ракета «Д-11».