Ураган по имени «Чингисхан» - Сергей Самаров Страница 37

Чингис хотел уже было смартфон «крапового» подполковника в карман убрать, когда «трубка» заиграла какую-то тихую мелодию и сильно завибрировала в руке. Амир поднял ее к уху и ответил, стараясь говорить без акцента, хотя это у него получалось плохо:

— Да-да… Слушаю я… Кого надо?

— Виктор Викторович?

— Нет его.

— Мне Виктор Викторович нужен. Когда он сможет ответить?

— Никогда. Он уже свое отболтал и весь кончился.

— Не понял…

— Что тут непонятного? Концы отбросил твой Виктор Викторович…

Собеседник, как было слышно по голосу, разволновался:

— Кто это? С кем я говорю?

— Меня зовут Чингисхан, — неожиданно для самого себя ответил Чингис.

До этого он не решался назвать себя этим громким именем. Мечтал об этом, но сам не решался, поэтому быстро посмотрел по сторонам. Его слушали и его бойцы, и пленный водитель.

— Я уже успел побороться с ураганом «Чингисхан». — Волнение в голосе все еще присутствовало, хотя и умело скрывалось, тем не менее говорил собеседник вполне твердо. Понятно было, что он обладает какой-то властью и привык приказывать. Возможно, это какой-то начальник над «краповым» подполковником, которого звали, как оказалось, Виктор Викторович. — Ураган пытался меня победить, но не сумел. Сейчас он издыхает на моих глазах. Видимо, придется и до другого Чингисхана добираться, чтобы и его существование закончилось так же бесславно.

— До меня уже много лет пытаются такие, как ты, добраться, — откровенно рассмеялся Чингис. — И твой Виктор Викторович тоже пытался. Я уничтожил его и весь его отряд, хотя у него было людей больше. А сам ни одного человека не потерял. И тебя так же уничтожу. Приходи. Или я сам к тебе заявлюсь. Где тебя искать? Имя свое скажи, смельчак…

— Меня зовут подполковник Устюжанин. Спецназ ГРУ.

— Ага, значит, ты в поселке и уже знаком с результатом моих трудов.

— Знаком. И понимаю, что до «Чингисхана» тебе далеко. Просто не тянешь. Мелкая сошка ты, и не более, хотя мнишь себя непонятно кем.

Чингис встал и поднял голову к небу. В той стороне, где находился поселок, оно в самом деле слегка посветлело. Наверное, там ураган уже терял силу. Но все, что он хотел сделать в поселке, Чингис сделал. И вскоре намеревался воплотить в жизнь другие свои планы.

— Зря ты меня обижаешь. Роста я небольшого, согласен. Но ты должен знать, как опасно обижать людей небольшого роста. Они самолюбивы, а это значит, что я скоро к тебе заявлюсь. Ты меня обидел, а я не прощаю такого. Жди. И тебя уничтожу, и людей твоих, и жителям поселка много приятных минут доставлю, им будет что до старости вспоминать. Жди меня, подполковник, жди вместе с ментовским подполковником. Его та же судьба ожидает, что и тебя. Жди…

— Буду рад встрече. Я уже приготовил для тебя наручники. Сразу предупреждаю, что не буду тебя убивать. Людей твоих убью, а тебя под суд отдам. Пожизненное заключение тебе гарантировано. Только жизнь твоя в камере для обезьян, как в зверинце, несладкой будет. В таких камерах больше трех-четырех лет не живут. Но тебе хватит этого времени, чтобы подумать о своих ошибках. Приходи. Наручники тебя ждут…

— Можешь хоть весь поселок по периметру окопом огородить. Я все равно у тебя за спиной окажусь и расстреляю тебя, как «крапового» подполковника и его людей.

— Посмотрим…

То ли связь прервалась, то ли собеседник отключился от связи, но говорить Чингису было уже не с кем. Несмотря на это, разговором амир остался доволен…

Конечно, теперь можно было понять, что Чингис изначально место для пережидания урагана выбрал неправильное. Нужно было уезжать подальше, смещаться южнее, туда, где небо до сих пор пусть и не чистое, но не куролесит, и не встают дыбом тучи. Там ураган не достал бы отряд. Сам Чингис в глубине души понимал, что именно он виноват в том, что решил так близко остаться. В результате остатки «краповых» их догнали и достали. И серьезно достали. Чуть не половину личного состава приходится хоронить. Да еще где-то один или двое из «краповых» гуляют и, несомненно, представляют собой опасность для всех, в том числе и лично для Чингиса. «Волкодавы» — противные нравом существа. Пристанут — не отвяжешься, пока не убьешь. Надо было сразу добивать их, под мостом. Добивать несмотря ни на что, добивать безжалостно. Однако тогда была слишком зримой опасность приближения «Чингисхана». Первая ошибка с выбором места отсиживания, плюс вторая, все это мешало Чингису быть тем, кем он хотел себя видеть — Чингисханом. Это планы его рушило. Те самые планы, в результате выполнения которых он сам бы вознесся и свой авторитет вознес бы в разы. Ошибки совершены, и их уже не исправить. Но Чингис пристрелил бы любого, даже самого близкого, самого незаменимого из своих людей, если бы тот попытался предъявить ему претензии по поводу этих ошибок. Виноват не он, а обстоятельства. Кто мог предсказать траекторию движения урагана? Мировая практика такова, что нет специалистов, готовых сказать с абсолютной точностью, в каких местах он пройдет, кого заденет, а кого пощадит. Тем более, ураган с таким страшным именем… Он и должен всех обманывать, он и должен нападать там, где его не ждут. И пусть этот глупый подполковник спецназа ГРУ считает, что Чингис не имеет права сравнивать себя с Чингисханом, скоро он убедится, что Чингис тоже является своего рода ураганом и по хитрости не уступает ни полководцу древности, ни катастрофическому природному явлению.

Но это все чуть позже. Хотя, конечно, нетерпение где-то в горле клокочет и даже слегка душит, тем не менее следует смирить себя и подчинить желания воле. Позже… Позже… Пока же следует позаботиться о том, чтобы ураган перенести без потерь. Потери допустимы там, в поселке. Они, наверное, были, и были не меньшими, чем от прихода Чингиса. «Чингисхан» своей грозной силой может не бояться ни засад, ни встречных выстрелов. А Чингис уже и без того понес значительные потери, хотя и не признался в этом подполковнику «летучих мышей». Но «летучие мыши» тоже, наверное, без потерь не обошлись. А Чингис обойдется…

Небо и горизонт со стороны моря обещали угрозу серьезную. Если бы тучи в небе летели прямо, это было бы привычно, не смущало и не пугало бы. Но они устраивали небесную карусель, обладающую невероятного напряжения центробежной силой. Казалось, что сила эта должна разбросать тучи по всей округе, но еще большая сила была заключена в воронке, в которую они, откатавшись на своей карусели, скатывались. Сейчас сама горловина воронки была не видна, но по движению туч чувствовалось, что она много севернее этих мест, существует и здравствует.