Мы не мафия, мы хуже - Борис Бабкин Страница 101

— Команда была, — недовольно сказал капитан, — брать только живым.

— Из Москвы приказ пришел. — Майор поморщился. — Он, оказывается, знает много. Поэтому и живой нужен. Главное, чтобы засветился, а взять мы его возьмем. Конечно, не совсем здорового. — Он улыбнулся. — На него уж больно ребята сердиты. Но живой точно будет. Подлечат, и на пожизненное пойдет. Мы сейчас правовым государством стали. — Он усмехнулся. — Одно утешает — пока не слышно, чтобы кто-то из приговоренных к пожизненному бежал. Лично я бы их всех в котел, бензином и спичку туда, — зло закончил он.

— Завтра на работу выйдет Яковлева, — вздохнул Пряхин. — Но возникает вопрос, где она будет работать? Если ее устроить в вольном цехе, то рано или поздно она все равно увидит каторжников. Представляете, что будет? Нас сразу же посадят в тюрьму. И вот тогда свалить все на Ниндзю мы не сможем. Как быть? — взглянул он на сидевшего в центре Семенова. — Вы требовали, чтобы она работала на нас, — пожалуйста. Но как вы себе это представляете?

— Очень просто, — ответил Семенов. — Она будет работать в кабинетах.

— Извините, — вмешался Возин. — Но ведь там, кроме огранки, делается и…

— И что? — перебил его Семенов. — Рано или поздно она все равно узнает.

Так пусть это будет сразу. И популярно ей объясните, что в этом противозаконного очень мало. Но если она вдруг захочет проявить свой гражданский долг, то пусть подумает о дочери и муже-инвалиде. Надеюсь, она поймет все правильно.

— А если нет? — подстраховался Лобов.

— Сделайте так, — недовольно взглянул на него Семенов, — чтобы поняла сразу. Пошлите к ее свекрови наших парней. В гости. Пусть они там поживут несколько дней, пока Зоя Андреевна не освоится на рабочем месте. Но она об этом должна знать. А через неделю, когда получит зарплату, поверьте, господа, — он улыбнулся, —, она забудет о своей принципиальной честности навсегда. Надеюсь, мы закончили разговор на тему о Яковлевой. Теперь перейдем к волнующему всех вопросу, почему центр взял у нас все свои деньги.

— Замолчал, доставая сигареты, внимательно оглядел всех сидевших за столом. В глазах увидел нетерпеливое ожидание. — В столице все хорошо. Деньги нужны для закупки какого-то оборудования. В Ярославской области будут открывать цех иконописи. Заключили что-то вроде договора с женским монастырем, забыл, где он находится, и монахини будут заниматься иконописью. Там есть несколько талантов по этой части. И самое приятное то, что мы будем иметь с этого процент, — улыбнулся он.

Все облегченно вздохнули.

— А инспектировать монашек не нужно? — поинтересовался Пряхин.

Посмотрев на него, все рассмеялись.

— Так что для паники или беспокойства, — продолжил Семенов, — нет никаких оснований. Что у нас на железобетонных изделиях?

— После улучшения их жизни, — усмехнулся Лобов, — производительность повысилась. Правда, все постоянно спрашивают о паспортах и, разумеется, о проживании вне пределов…

— Обещайте, — кивнул Семенов. — После турнира мы всех заменим. Сделаем паузу и решим. Может быть, действительно наймем вольных рабочих.

— Но тогда придется поднимать цену на изделия, — сказал Лобов. — И мы потеряем многих клиентов. Например, белорусов. Им будет невыгодно брать товар у нас по той же цене, за которую…

— Мы это обсудим после турнира, — перебил его Семенов.

— Но зачем откладывать? — возразил Пряхин. — Это важно. У нас в случае прекращения производства железобетонных изделий останутся без дела охранники. Часть из них, я допускаю это, перейдет в боевики к Ниндзе или Стилисту, который сейчас полностью наш человек. А остальные? Они разойдутся искать новую службу. И где гарантия, что кто-то из них не проболтается о своей прежней работе? Сейчас они все молчат, так как прекрасно понимают, что будет с ними, если все откроется. Но…

— Трезвое замечание, — согласился Семенов. — В общем, мы решим этот вопрос через два дня. Видите ли, господа, Москва желает расширить наше производство. И каторжане не смогут выполнить предлагаемый центром объем работы.

— Тогда сделать небольшой завод ЖБИ, — предложил Лобов. — А каторга пусть остается как филиал. В конце концов, именно от каторги мы получаем весьма ощутимый доход. Кстати, не облагаемый налогом. Тогда как в другом случае этот самый налог будет съедать значительную сумму. Если же центр возьмет всю работу под свой контроль, то мы потеряем в деньгах. И весьма ощутимо.

— Я согласен с Василием, — поддержал Лобова Возин. Пряхин молча кивнул.

— Будем решать вопрос с представителем центра, — решил Семенов. — Разумеется, о наших ощутимых потерях в денежном эквиваленте информировать представителя не станем. Мы вместе с ним произведем подсчеты, и, надеюсь, он поймет, что этого делать нельзя. Уж если нарушать закон из-за денег, то нужно иметь, а не терять постоянно растущую прибыль.

Все согласно закивали.

— А что, если обсудить это сейчас, — предложил Лобов, — с Кардиналом? Он человек весьма влиятельный, и его слово…

— Сейчас у центра другие проблемы, — усмехнулся Семенов. — Вернее, проблема. Атамана так и не нашли. Сегодня район его предполагаемого местонахождения оцеплен солдатами внутренних войск. А местность тщательно прочесывается ОМОНом и милицией.

— Этот Атаман уже в печенках сидит, — недовольно проговорил Пряхин.

— Предупреждаю, проститутка, — сказала сидевшая в машине Ангелина, — если еще раз Гришка будет ночевать у тебя, я тебе устрою веселую жизнь. Поняла?

— угрожающе спросила она стоявшую у калитки Светлану.

— Да что ты говоришь? — вызывающе бросила та и шагнула к «ауди». — Ты выйди и повтори это.

— Я тебя предупредила, — буркнула Ангелина и с места рванула машину.

— Гадина! — запоздало крикнула Светлана.

— Понял, — держа у уха сотовый телефон, кивнул Стилист. — Я могу сделать это сейчас же. Как раз мимо…

— Так в чем дело? — перебил его Пряхин. — Только вежливо и без малейшего нажима. Понял?

— Разумеется. Я научился разговаривать культурно, — засмеялся стилист.

— А парней отправлять сегодня?

— Желательно. Но очень культурных.

— Понял.

— Даже не проси, — замахала обеими руками жена Ивана. — И так Ваньку и Ромку в тот раз чуть не прибили. Хочешь — обижайся, но мне мои тоже живыми нужны.

— Валя, — со слезами на глазах, держа сына за руку, умоляюще говорила Рита, — пусть Иван отвезет его к своей матери. Я умоляю тебя. Ведь все-таки…

— Нет. Я тебе сказала, нет. Отступив назад, захлопнула дверь.

— Зря ты так с ней, — вздохнул нервно куривший в прихожей Иван. — Ведь все-таки по отцу как бы двоюродная сестра.

— Да какая она тебе сестра? — рассердилась Валентина. — Отец удочерил ее. Сестру твоей матери бросил и на…