Войны былинных лет - Валентин Леженда Страница 8

Через несколько секунд в дивном ящике возникли упитанные темнолицые эфиопы.

— Ой, мамочка… — испугался Илья, выключая телевизор.

— Сломаешь, дубина! — зло прошипел кузнец, и как раз в этот момент Степан понял: что-то идет не так. — Тихо!

В комнате царил полумрак.

Во дворе почти стемнело. Под недоуменным взглядом Муромца Колупаев осторожно подошел к большому окну и выглянул наружу.

Мимо терема крались черные фигуры.

Илья тоже опасливо выглянул в окно.

— Навьи выродки, — шепотом предположил богатырь, стремительно бледнея.

— Да нет, — поморщился кузнец, — это вряд ли. Видишь, они тень отбрасывают.

— А луна-то, луна-то ясная! — все не унимался Муромец. — Раздолье для нечисти всяческой… наверняка это упыри какие-нибудь или, того хуже, вурдалаки.

— Остолопина, это одно и то же!

Степан пригляделся. Незнакомцы были в масках навроде тех, что носила знаменитая банда «Семь Семенов», романтиков вольных российских дорог.

— Плохо дело, — прошептал Колупаев, — кажись, разбойники…

— Ой, мамочка…

— Заткнись!

Незнакомцы явно двигались к баньке, откуда так и валил белый густой пар.

Но тут произошло непредвиденное: стоящая во дворе самоходная повозка внезапно издала ужасный вой.

Хрюкнув, Муромец бросился на пол. Разбойники от неожиданности замерли, и в этот момент из натопленной баньки выскочили полуголые Санек с Вованом.

— Вашу мать… — взревели двое из ларца, стреляя из странных маленьких жутко шумных пистолей.

Нападавшие ответили не менее оглушительным залпом, как оказалось, они тоже были здорово вооружены. Огненные пчелы влетели в окно, проделав в стекле круглые отверстия. Колупаев резко отпрянул в сторону.

— Менты-ы-ы-ы… полундра-а-а-а… — неслось с улицы.

Залаяли собаки. Под самым окном кто-то злобно матерился.

— Держи, уйдут… — проорали снаружи.

— Муромец, а Муромец… — Степан пихнул лежащего на полу лицом вниз богатыря.

— Чего тебе? — отозвался Илья, что здорово кузнеца удивило.

Оказывается, богатырь был вовсе не в обмороке. Это, знаете ли, было что-то новенькое. А во дворе бушевал бой.

— А-а-а-а…

— Одного взяли!

— Капитан, «крабы» давай.

— Волки позорные-э-э-э…

— Молчать…

— Пушку, пушку бросай…

— Товарищ полковник, второго взяли!

— Отлично, обыскать дачу!

— Опаньки, — теперь уже побледнел Колупаев. — Илья, нужно прятаться!

— Да где ж тута спрячешься? — в отчаянии проскулил богатырь.

— На чердак, живо! — Степан кинулся к дверям. — Я лестницу заприметил, ну давай же…

Муромец неуклюже потопал за другом… На чердаке было холодно.

Почти все пространство забито было разнообразными коробками с непонятными надписями.

— Гляди, Илья, кажись, мериканский! — воскликнул Степан, указывая на один из ящиков. — Сейчас попробую прочесть, я этот дрянной язык когда-то по бересте-самоучителю изучал, так, от нечего делать. Гм… Порносоник! Это чё такое, непонятно.

На лестнице, ведущей в чердачное помещение, раздались тяжелые шаги.

— Синицын, проверьте-ка, что там наверху творится, — приказал все тот же властный голос — так мог говорить лишь бывалый опытный воевода.

Русичи в отчаянии огляделись.

Прятаться негде. Ну разве что в коробках, но они-то все заняты невесть чем. Деревянная дверца в полу резко откинулась. Колупаев с Муромцем замерли как вкопанные. В прямоугольном проеме появилась чья-то голова в странном головном уборе с черным козырьком. Человек внимательно оглядел чердак.

— Ну что там у тебя, Синицын? — нетерпеливо донеслось снизу.

Русичи не двигались.

Незнакомец вскользь оглядел застывшие фигуры.

— Да ящики с японской бытовой техникой, — разочарованно отозвался тот, кого называли Синицыным. — Наверняка вся ворованная. Да, товарищ полковник, здесь еще две восковые фигуры в древнерусских доспехах. Надо бы наш городской музей запросить, не оттуда ли их уперли?

— Выясним, — прогудело снизу. — Спускайся!

Человек исчез.

Деревянная дверца с треском опустилась на место. «Стало быть, пронесло!» — подумал Колупаев, вытирая взмокшее чело.

— Илья?

Муромец не шевелился.

— Эй, дубинушка, очнись!

Никакой реакции.

— Половцы рядом!

— Где? Что? — Муромец дернулся, выйдя из ступора.

Старый проверенный способ не подвел кузнеца и на этот раз.

Во дворе терема взревели самоходные повозки, послышались короткие отрывистые команды.

— Чё делать-то будем? — Илья в ужасе таращился на задумавшегося приятеля.

— Да, дела… — вздохнул Колупаев. — Без волшебных помощничков мы домой ни в жисть не вернемся.

— А что с ними случилось? Кто на них, понимать, напал? Разбойники?

— Ох, сомневаюсь. Уж скорее местная дружина налетела. Разбойники бы вмиг чердак от коробок очистили. Поймали наших горе-помощников за какие-то гнусные дела. Я сразу понял, что у них рыло в пушку, когда этакие хоромы увидал. Ни у одного князя рассейского такого терема нет. А тут…

— Дык что же все-таки делать? — не унимался Муромец.

Казалось, что еще немного, и славный былинный герой от безысходности горько зарыдает

— Думу нужно думать! — хмуро отозвался кузнец. — Думу думать, как нам теперь домой воротиться. Хотя и так понятно как, но не до конца…

Илья сразу же заметно оживился:

— Скажи, Степан, ведь ты уже наверняка знаешь ответ. Сколько раз ты нас из беды великой выручал, неужто теперь спасуешь?

— А что тут кумекать? — усмехнулся Колупаев. — Выручать надобно наших благодетелей из плена позорного. А то, глядишь, на кол их местные посадят. Кто знает, какие у них тут законы.

— Ну так чего же мы, понимать, ждем? — в запале выкрикнул Муромец. — Скорее в погоню!

— Да погоди ты! — Кузнец придержал рвущегося в бой богатыря за могучее плечо. — Поспешишь — половцев насмешишь!

— Да чего ждать-гадать, время-то идет!

— Ну хорошо, — решился Колупаев, — идем, заберем из стойла Буцефала…