Педагоги шутят тоже... Только строже - Борис Горобец Страница 7

[Там же. С. 79]

Геннадий Александрович Сарданашвили

"Скромность — это достоинство, когда других достоинств нет", — сказал кто-то из великих.

[Сарданашвили, 2010. С. 16]

…я целые дни проводил на реке: ловил рыбу, купался, переплывая Днепр вдоль и поперек.

[Там же. С. 28]

«Максвелл дал человечеству больше, чем все фондовые биржи мира за всю историю их существования» — это слова Маргарет Тэтчер в ее бытность премьер-министром Великобритании. Действительно, весь технический прогресс в XX в. основан на уравнениях электродинамики Максвелла. А наш министр финансов заявил, что ученые — нахлебники. Знает ли читатель, кто был королем или королевой Великобритании при Ньютоне, мэром Афин при Аристотеле или Римским Папой при Галилее?

Умники шли на физфак… чтобы заниматься в жизни интересным, значимым для общества делом, реализовать себя и быть свободным, по крайней мере, от дураков. Все с амбициями, с волей. Почти всех их жизнь потом обманула. Из нашего выпуска из 450 человек, собственно, в науке остались едва ли более дюжины, двое из них — я и моя жена.

[Там же. С. 39]

Игорь Евгеньевич Тамм

Из воспоминаний дочери И. И. Тамм

Во время Гражданской войны 1918 г., И. Е. Тамм несколько раз пересекал линию фронта между красными и белыми, так как он тогда учился в Москве, а его родители и жена жили на Украине. Однажды за ним увязался совершенно незнакомый попутчик, и они налетели на красный патруль. Папе снова повезло: командир патруля оказался недоучившимся студентом. Дабы убедиться в правдивости папиных слов о том, что он физик, командир предложил ему решить математическую задачу: «Если решишь, отпустим вас обоих, а нет — поставим к стенке. Срок до утра». Их заперли на сеновале, выдали огарок свечи, огрызок карандаша и клочок бумаги. Задача была трудной (кажется, требовалось вывести формулу разложения функции в ряд Тэйлора). Папа никак не мог сосредоточиться. Под утро он, наконец, собрался с мыслями, но тут проснулся товарищ по несчастью и принялся его дергать. Папа совершенно запутался. Хотя верное решение им найдено не было, командир убедился, что вычислявший, бесспорно, знаком с высшей математикой. «Знаешь, я по правде и сам разложить функцию уже не смогу… Позабыл всё».

(Цит. по кн.: [Капица. Тамм. Семенов, 1998])

* * *

В коммунальной квартире в здании университета жил Г. С. Ландсберг. Когда ему предоставили отдельную квартиру, встал вопрос о нашем переезде в освободившиеся комнаты. Соседом Ландсберга по квартире был Н. С. Акулов, бывший папин аспирант. (Папа рассказывал, что поначалу Акулов сделал хорошую работу и его захвалили. Он зазнался и оттого, возможно, что его перестали хвалить, обиделся на всех.) Ландсберг предупредил отца, что не раз обнаруживал в туалете черновики акуловских доносов, в частности, и на папу [10].

[Капица, С. 359–382]

Владимир Александрович Фок

Фок ночует под столом у Тамма. Вспоминает дочь И. И. Тамм, И. Е. Тамма

Еще в те времена, когда мы теснились на улице Герцена, приехавший из Ленинграда Фок, засидевшись допоздна, решил направиться на вокзал прямо от нас. За полночь. Когда уже все, кроме папы уснули, Фок неожиданно вернулся. «Неужели нету билетов?» — изумился папа. «Представляете, Игорь Евгеньевич, не нашлось ни одного места в мягком вагоне! — воскликнул Фок. — Не могу же я, право, ехать в плацкартном!» Папе пришлось ему постелить на полу под обеденным столом…

[Капица. Тамм. Семенов. С. 379]

Отмену буквы «ять» он не принял

Любопытно, что Владимир Александрович до середины 1930-х гг. писал письма по старой орфографии с непременной припиской в конце: «Простите за ять».

[Там же]

Фок попался вахтерам с поличным

Рассказывает д. ф.-м. н. М. Л. Левин (1945 г.). Радиотехнический институт, в котором В. А. Фок работал на полставки в теоретической лаборатории М. А. Лсонтовича, часто приезжая из Ленинграда.

«Тут привезли кучу трофейного телефункенского оборудования и деталей и поставили прямо в ящиках во всех проходах и переходах. Ну, многие радиолюбители начали прихватывать. Наш Орлов (замдиректора по режиму. — Б. Г.) распорядился обыскивать на выходе. В первый день задержали человек 50, на другой — двоих, а на третий задержали… приехавшего в институт В. А. Фока. На выходе охранник заметил, что у Фока из кармана проволочка выглядывает. Схватил, а Фок не даст. Тот силой, да и вытянул "немецкую штучку". Владимир Александрович рвется отнять свой слуховой аппарат. Ну, за такую дерзость его затолкали в темный чулан у вахты и тут же послали за Орловым. У нас ведь не постоянные вахтеры, а наряд от военного коменданта. Им что Фок, что не Фок — они никого не знают. А Орлов, как на грех, где-то уединился, так что Фок больше часа дубасил кулаком в стенку… Потом сам нарком ездил к нему извиняться. Еле уговорил».

[Естествен…, 2005. С. 195]

О различии между Евклидом и Эвклидом

Из очерка академика Р. 3. Сагдеева: «Вспоминается рецензия, написанная им (М. А. Леонтовичем. — Б. Г.) по поводу дискуссии с академиком В. А. Фоком для Большой Советской Энциклопедии. В. А. Фок придавал особое, почти мистическое значение «гармонической» системе координат, считая ее особо выделенной в общей теории относительности, и поэтому делал акцент на своей трактовке теории относительности по сравнению с эйнштейновской. Фок к тому же слыл большим формалистом, настаивая на написании Евклид вместо Эвклид. В заключительной части рецензии М.А. написал, что, по его мнению, разница между трактовками Фока и Эйнштейна не больше, чем между Евклидом и Эвклидом».

[Там же. С. 195]

«Немедленно руки на руль!»

«Фок стал председателем Оргкомитета V Гравитационной конференции в Тбилиси в 1968 г. <…>

Запомнилось, как мы с Фоком совершили поездку на автомашине по замечательным горным районам. Темпераментный шофер-грузин, постоянно что-то рассказывая, на самых опасных участках дороги бросал руль и начинал жестикулировать. Тогда раздавалась решительная команда Фока: "Немедленно руки на руль!" Это восклицание я часто вспоминаю, наблюдая современную жизнь в России».

[Халатников, 2007. С. 124]

«Я — академик, а не оброчный мужик»

«Как известно, советские ученые, вернувшись из-за границы, обязаны были заявлять о прочитанных там лекциях и сдавать государству гонорары. Владимир Александрович этого никогда не делал и шутил, говоря своим друзьям: "Академик — не оброчный мужик. Дают пятак, а требуют, чтобы ты сдал им рубль"».