Книга на третье - Петр Бормор Страница 7

Я тронул её за плечо, и девушка быстро обернулась. Огромные, в четверть лица, ярко-синие глаза. И я в них утонул.

— Простите, Вы — Сим?..

Дерзкий взгляд поверх очков.

— Да, я Сим. А Вы — Хам.

— Мда… ну, вот и познакомились.

— Теперь можем быть на «ты».

Я наклоняюсь к её уху и шепчу: «Просыпайся!» Она, конечно, и не думает открывать глаза, хотя наверняка уже проснулась. Моя жена очень пунктуальна, а сейчас одна минута седьмого. Значит, уже целую минуту она не спит. Раньше она сама поднимала меня по утрам. Но на третий день нашей совместной жизни я купил будильник, и с тех пор она спокойно притворяется спящей, а я её бужу. Уже целых три дня.

Я просовываю руку под одеяло, кладу ладонь на мягкое, живое, дышащее — и с улыбкой замечаю, что дыхание на мгновение сбивается.

— Вставай, родная, я знаю, что ты не спишь.

«Сплю-сплю!» — говорит её безмятежное лицо. Я начинаю мягко перебирать пальцами, и в уголках её губ появляются предательские ямочки.

— У тебя дрожат ресницы, — говорю я. — Просыпайся, малыш, хватит притворяться.

— Изверг, — сонно жалуется она. — Зачем разбудил?

— Ты не спала.

— А вот и спала!

— А обманывать нехорошо.

— Я не обманываю. Это часы спешат.

Она с улыбкой потягивается — и распахивает глаза. Огромные, в четверть лица, ярко-синие глаза. И я в них тону.

— Аниме, — шепчу я.

— Что?

— Аниме. Это такой способ изображения. Я посмотрел на тебя и подумал: «аниме».

Она приподнимает край одеяла, оглядывает себя и усмехается.

— Ну тогда уж «хентай»!

Когда симам дали равные права с людьми, ничего страшного не произошло. Вопреки многочисленным мрачным прогнозам. Совершенно понятно, что при желании симы легко захватили бы наш мир и не встретили бы никакого сопротивления. Да вот этого самого желания у них и нет. Наш мир им интересен — но и только. Как нам бывает интересна их виртуальная реальность. Но кто из людей всерьез хотел бы завоевать виртуальный мир? И главное, зачем? Так же, как люди остаются жителями реального мира, симы — плоть от плоти мира виртуального. Мы можем лишь ходить друг к другу в гости. И на работу. Или, как моя жена, на учебу.

Когда я спросил однажды, что она нашла интересного в бухгалтерии, моя жена склонила голову набок и посмотрела на меня одним из своих странных взглядов.

— Ты не понимаешь, — сказала она. — Я влюблена в магию чисел.

— Уже пять минут седьмого, — говорю я.

— Неправда! — возражает она. — Без одной минуты шесть! Я точно знаю!

— Да-да, — киваю я. — Я бы тоже знал, будь у меня в голове таймер.

— Одного таймера мало, — с преувеличенной серьезностью отвечает она. — Необходимо еще кое-что. Например, ответственность, пунктуальность, и… уи-и-и!

Она хохочет, отбивается и скатывается с кровати вместе с одеялом.

— А теперь уже шесть? — как ни в чем не бывало спрашиваю я.

— Зверь! — произносит она с улыбкой, вместо ответа.

Я спрашивал у неё когда-то, каким образом компьютерный разум на далеком сервере воспринимает сигналы от человеческого тела. Что такое «сладко» на языке нолей и единиц? Как выражается прикосновение ветра к щеке в двоичных кодах? Как программное приложение чувствует вкус поцелуя?

Она помолчала несколько секунд и спросила: «А как его чувствует человеческий мозг?» Я не нашелся, что ответить.

Её настоящее тело — где-то там, в виртуальном мире, набор символов в какой-нибудь многомерной матрице, я не очень в этом разбираюсь. Но меня это и не волнует. Здесь, рядом со мной, она живая, теплая, веселая. У неё гладкая кожа, под которой бьется совсем настоящее человеческое сердце. У неё всё настоящее. Здесь, в этом мире. И кому какое дело, что её сознание не привязано к этому телу, а находится в нескольких километрах от него? Что это меняет? Пусть с технической точки зрения моя жена — всего лишь специально созданное внешнее устройство для взаимодействия с компьютером. Я не хочу смотреть на свою жену с технической точки зрения. Даже если у неё в голове вместо мозга — странный сплав из нервов и проводников. И глаза такие огромные лишь для улучшения качества передаваемой видеоинформации. Огромные, ярко-синие глаза, в которых можно утонуть. Она — живая.

Мы завтракаем на кухне остатками от вчерашнего ужина. Ужин, кстати, был вкусный. У моей жены незаурядный кулинарный талант — и вовсе не потому, что она имеет доступ к любой поваренной книге в Сети. Я тоже могу прочесть какой-нибудь рецепт, и всё равно так вкусно не получится. Одно дело теория, совсем другое — практика.

Симы влились в нашу повседневность легко и естественно, как будто всегда жили рядом с нами. Их не так уж и много, к слову сказать. На шесть тысяч человек — один сим. Одна шестидесятая процента, или около того. Но они — лучшие.

Сим-терапевт никогда не ошибается в диагнозе. Сим-хирург не проведет неточный разрез. Сим-бухгалтер не запутается в числах. А в спорте с ними и состязаться ни к чему, всё равно проиграешь. Хорошо, что симы почти не интересуются спортом. И с творчеством у них обстоит не очень. Музыканты-исполнители выходят превосходные, а вот композиторы… Кстати, а много ли хороших композиторов среди людей? Один на шесть тысяч, и то в лучшем случае.

И само собой, из симов получаются идеальные полицейские. Мало того, что они сильнее обычного человека, обладают великолепной реакцией и непревзойденной координацией движений. Они не боятся умирать. Смерть физического тела для сима — всего лишь досадная неприятность и лишний расход денег на новую копию. Правда, раскошеливаться им приходится не так уж часто. Сима трудно убить. Очень-очень трудно.

Мы болтаем о том, о сем. Недавно вышла очередная культовая книга, и моя жена её, конечно, уже читала. Я — ещё нет, и не собираюсь читать, поэтому она безбоязненно пересказывает мне сюжет — быстро, пропуская всё лишнее, только самые интересные места. Интересных мест, к слову, оказывается не так уж и много — как раз на одну чашку кофе. Потом мы обсуждаем фильм, который еще не видели и на который собирались пойти сегодня вечером. Конечно, моя жена могла и с ним ознакомиться, но не думаю, что она это сделала. Мы же хотели смотреть вместе.

— Я вернусь к шести.

— Не опаздывай, фильм начнется в полседьмого.

— Я никогда не опаздываю!

— Ну да, это часы всегда спешат.

— Вот именно!

Она чмокает меня в щеку и убегает на работу. Она уже вторую неделю подрабатывает в какой-то конторе, вроде бы перепечатывает документы. Симы — замечательные секретарши, никогда не ошибаются. Поэтому их высоко ценят в любой конторе. Даже если они, как моя жена, работают всего два часа в сутки, до начала занятий. Это хороший, высокооплачиваемый труд.