Резидент - Сергей Шведов Страница 58

– Я оценил иронию, ваше высочество, по поводу умнейшего и ученейшего... – слегка обиделся сиринец.– В чем-то вы, наверное, правы. Действительно, трудно себе представить даже, как могли общаться Сагкх и человек... Но вы не можете отрицать, что прекрасный замок, в котором мы сейчас находимся, был разрушен до основания, а уцелел в той страшной бойне только ваш тогда еще годовалый прадед.

– Хорошо... Объясните мне все же одну несуразность, достойнейший магистр: если этот замок был разрушен и никто из его строителей не уцелел, то каким образом человек, которому в ту пору не было и года, мог его восстановить в прежнем виде? Тут одно из двух: либо замок не разрушили так, как об этом потом раструбили в хрониках, либо после бойни уцелел не только Андрей Тимерийский.

– Возможно, вам это покажется нелепым, принц Алекс, но у меня есть ответ на ваш вопрос. Точнее, он есть в мемуарах достойнейшего Пигала Сиринского. Погибший замок Лорк-Ней во всей его красе показал выросшему князю маленький Сагкх, создавший его силою своего воображения в нашей реальности – пусть и на короткое время...

Как странно все-таки устроены люди – даже самые умнейшие из них. Они настороженно относятся к фактам, но готовы верить любым фантазиям, которые обнаружат в старых манускриптах... В конце концов, разве мемуары пишут для того, чтобы рассказать потомкам правду? Да ничего подобного! Их пишут, чтобы эту самую правду скрыть, нагромождая один вымысел на другой.

– Иными словами, вы не хотите – или просто боитесь – прибегнуть к серебряной стреле, ваше высочество?

– Вы провоцируете меня, достойнейший магистр, что, согласитесь, не слишком красиво с вашей стороны! – засмеялся я, салютуя сиринцу кубком с превосходным альдеборанским вином.– Я говорил уже вам, что не хочу жениться.

– Но ведь согласно вашим теориям, принц Алекс, вы абсолютно ничем не рискуете, пустив свою стрелу. Ну, за исключением разбитого сердца девушки, которой вы откажете в любви.

– А вы хитрец, магистр!.. Так и быть, я готов исполнить вашу прихоть и доказать, что у Алекса Оливийского слова никогда не расходятся с делом. Вы настаиваете на том, чтобы я пустил серебряную стрелу на Землю?

– Вовсе нет. Я предлагаю вам отправить ее в свободный полет. Однако не сомневаюсь, что она приведет вас именно на эту чудесную планету.

– Хотите пари?

– Нет, ваше высочество: пари будет сковывать вам руки. А я хочу, чтобы вы действовали только по собственному побуждению.

– Вы меня удивляете, достойнейший Аббудала... А что, если мой родственник Андрей Гельфийский прав и мой брак приведет Вселенную к катастрофе? В отличие от меня вы ведь верите в дружбу Сагкха с Проклятым князем?.. Кстати, не за эту ли дружбу его проклял Высший Совет?

– За эту... – подтвердил сиринец.– Но, не в пример императору Гельфийскому и командору Кукарию, я считаю, что катастрофы не будет. Просто ваш брак станет последним аккордом в затянувшейся игре.

– Неужели вы верите в добрых Сагкхов, магистр? Согласитесь, ваша вера еще более нелепа и смехотворна, чем вера того же Кукария. Не может порождение Черной плазмы хлопотать о благе людей!

– Почему?

– Да потому что он – Сагкх!

– Я же сказал, принц Алекс, право выбора за вами: вы можете не верить в доброту Сагкха – и отвергнуть девичью любовь; вы можете поверить в доброту Сагкха– и принять эту любовь; наконец, вы можете объявить нас с Кукарием круглыми дураками и действовать так, словно никакого Сагкха не было и в помине. А все разговоры о дружбе с ним вашего предка князя Андрея Тимерийского – всего лишь досужие домыслы невежественных и суеверных людей.

Сиринский магистр был не так прост, как мне показалось поначалу. Достойнейший Аббудала Ках как нельзя более точно просчитал ситуацию. Я действительно одним махом мог разрушить все интриги, плетущиеся как вокруг моего предка Тимерийского, так и вокруг нашей семьи... Очень может быть, Кукарий как раз и строит свой расчет на том, что принц Алекс Оливийский не посмеет жениться и тем самым подтвердит смутные слухи об Андрее Тимерийском и его дружбе с Сагкхом. А пока я буду мучиться сомнениями– жениться или не жениться? – он приберет к рукам Гельфийскую империю, нанеся сокрушительный урон интересам Светлого круга... Ну что ж, магистр, пожалуй, прав: пришла пора принцу Алексу Оливийскому вмешаться в события, раскрученные чьей-то злой и настырной волей...

Я взглянул на портрет князя Андрея Тимерийского, висевший в гостевом зале замка Лорк-Ней, где мы с магистром вели занимательную беседу, и еще раз поразился сходству родственника с моим братом Ником. Правда, человек на портрете был старше принца Арамийского. В осанке князя чувствовалась надменность, а пухлые губы кривились в скептической усмешке...

Не знаю, насколько написанный много десятилетий назад портрет отражал истинную суть моего загадочного предка, но такой человек вполне способен был на самую отчаянную авантюру. Одной из самых неприятных черт характера Проклятого князя, на которой настаивали недруги и о которой, пусть и вскользь, но все же упоминали доброжелатели, называлось презрение к миру... Еще Андрей Тимерийский считался страстным игроком. Он всегда играл по-крупному, делая порой головокружительные ставки, угрожавшие существованию если не Вселенной, то Светлого круга – наверняка.

Надо честно признать: легенда о его дружбе с Сагкхом из Черной плазмы отнюдь не противоречила ни характеру этого человека, ни образу жизни, который он вел. Наверное, именно поэтому она и оказалась такой живучей...

Я покинул замок Лорк-Ней на рассвете, как и предписывал обычай. Серебряная стрела проделала полукруг над моей головой и ушла в никуда, пронзив синее небо Альдеборана как раз в том месте, где оно сливается с красноватой почвой. Мне не оставалось ничего другого, как последовать зову судьбы.

...В первый момент мне показалось, что я прибыл не на Землю. Земная архитектура разительно отличалась от того, что мне пришлось повидать на других планетах. Практически везде возводят здания на века, и только на Земле предпочитают строить на десятилетия. Такое впечатление, что здешние обитатели не верят в будущее своей цивилизации...

Моя стрела находилась в громадном замке, и я чувствовал, что она достигла адресата. Не скажу, что меня это открытие уж очень взволновало. Я действительно не собирался жениться, а потому и не спешил к избраннице, определенной обычаем и судьбой. Меня в ту минуту больше интересовал сам замок, поражавший великолепием отделки и совершенством форм.

Я миновал несколько залов, так и не встретив ни одного живого существа. Не хватало еще, чтобы замок оказался заколдованным, а моя избранница – спящей красавицей!.. Такое иногда случается с нашим братом паррийцем, если верить некоторым не слишком древним легендам.

Дело в том, что когда-то среди черных магов бытовала странная мода, ныне практически сошедшая на нет. Они зачаровывали красавиц, заключая их в трехгранный игирийский магический замок, который досужие умы называют хрустальным гробом. Такая красавица могла спать и сто, и двести лет, чтобы в один прекрасный момент стать головоломкой для Героя, которому судьба уготовит ее разбудить. Причем среди черных магов попадались редкостные затейники, обставлявшие пробуждение красавицы таким длинным рядом дурацких условий, что у иных потенциальных женихов пропадало всякое желание их разгадывать и выполнять. Действительно, зачем брать в жены соню, которая, возможно, родилась в один год с вашей прапрабабушкой, если кругом столько молодых, пышущих здоровьем женщин?..