На службе у Кощея - Владимир Пучков Страница 5

Хорошо во стольном граде

Погулять за бога ради,

Ну а если деньги есть,

Так тебе и вовсе честь!

Яромир с удовольствием продекламировал стишок, на минуту задумался и полез в сундук за своей заветной тетрадью. Тетрадь была толстая, распухшая. То ли от стихов, то ли от сырости. Записав стихотворение, он убрал тетрадь в кожаную сумку, твердо намереваясь взять ее с собой. А вдруг Будулай прав, и он издаст в столице собственную книжку? И тогда весь народ будет твердить его стихи наизусть! То-то он прославится! От девиц отбоя не будет, самые красивые начнут ему глазки строить, самые богатые будут сватов засылать...

Яромир сладко зажмурился, пытаясь продлить чудное видение. Однако оно рассыпалось в прах, потому что в следующую минуту кто-то грубо постучал в дверь.

– Яромирка, заснул, что ль? Открывай!

– Не всякому герою дверь открою, а тебе, хмырю, непременно отворю! — пробормотал Яромир, подходя к двери. На пороге стоял старший брат Данило, длинный, как жердь, с вечно слезящимися глазами. Разнесчастный на вид, но хитрющий как лиса и жадный. Яблоки-то из Яромирова сада, которые к нему падали, он все подбирал и малину объедал, нахал, протягивая захапущие лапы через забор, сгребая незаметно. Был бы просто сосед, Яромир давно бы его на лесине повесил, а тут брат родной, все-таки жалко. Пусть лопает, все равно не впрок!

Данило посмотрел на приодетого, причесанного братца и присвистнул.

– Это ты куды собрался?

– Уезжаю, Данило. — Яромир не выдержал — его лицо расплылось в счастливой, самодовольной улыбке. — В богатырскую дружину еду. Чего здесь небо-то коптить? Там, в столице, — размах, а здесь — болото стоячее!

– Что верно, то верно! — Данило пробежался глазами по Яромировой избе и остался доволен. — А надолго ли едешь-то?

– Авось навсегда! — беспечно сказал Яромир, закидывая на плечо сумку.

– А как же хозяйство? — внезапно озаботился Данило. — Кто за домом-то присмотрит? Добро ведь немалое!

– Вот ты и присмотришь, — сказал Яромир и покосился на братца. — Ведь присмотришь?

Данило сделал вид, что задумался, затем важно кивнул головой.

– Я-то присмотрю. Не сумлевайся! У меня все будет в порядке. А ты езжай, спокойно неси службу, нас от ворога береги. — Он еще раз осмотрелся и расплылся в предовольной улыбке.

– Сберегу! — коротко сказал Яромир и, нацепив на пояс тяжеленный меч, вышел во двор, подвинув Данилу плечом.

Во дворе его дожидался оседланный лодимерский тяжеловоз. Здоровенная кляча, хоть и небыстрая на ногу, но медведя подомнет и не заметит.

Было уже за полдень, когда Яромир выехал на большак. Поводья он бросил, потому что умный конь знал дорогу сам. Яромир прижал к груди здоровенное лукошко спелой вишни и не спеша доставал по ягодке, а косточки ловко отстреливал в ближайшие кусты. Авось со временем вместо ельника поднимутся вишневые сады. То-то будет умора!

Косточки со свистом врезались в листву и исчезали в полумраке. Калиновское урочище было местом темным, волшебным и неприветливым.

Добрые люди вообще старались объезжать эти места стороной, хотя дорога в столицу здесь была вдвое короче. Ну а если объезжать не удавалось, то сбивались в ватаги, и тогда, глядишь, ничего, проносило. Но не всегда.

Год назад, например, целый поезд с кумарскими купцами пропал. Так и не нашли никого. Только косточки в лесу время от времени попадались да, говорят, ожившие скелеты за кем-то бегали. А уж они кого ели или их кто съел — это неведомо.

Все эти страсти Яромир знал не понаслышке, сам однажды нарвался на такой скелет. Вышло это страшилище из лесу, когда Яромир в соседнее село поехал прогуляться. Дорогу перегородило. Говорить не может, но глаза горят кошачьим малиновым огнем. Ну тут и без слов понятно: мол, съем тебя, и точка!

Пришлось Яромиру выломать хорошую дубину да врезать по наглецу, чтобы людей не пугал. Правда, говорят, что разрозненные косточки снова собираются вместе, поскольку все это чистое колдовство, но тут и собирать было нечего. В пыль разнесло скелет. В муку. Бедолага и пискнуть не успел. А вот колдуна, который мертвяка оживил и натравил, поймать не удалось. Как выскочил из кустов, как понесся вихрем! Хоть и старый, и борода по ветру, но легкий на ногу оказался, сволочь! Черномор, кажется...

Между тем дорога становилась все уже, ели и сосны — выше, а вокруг, соответственно, — темнее. Однако этот факт совершенно не трогал Яромира, а зря. Еще издалека он заметил огромное дерево с дуплом.

Вот где нечисти селиться,

На прохожих злопыхать,

Ну а мне — повеселиться,

Кулаками помахать! —

пронеслось у Яромира в голове. Но не успел он додумать стихотворение до конца, как конь под ним захрапел и встал на дыбы.

– Это что еще за новости? — пробормотал Яромир. — Савраска, ты чего? С утра, кажись, водки не пил, глюки не мучают. Может, медведя почуял?

Естественно, вопрос был риторическим: кони разговаривать не умеют. Однако произошло нечто весьма странное. Конь потряс головой и хриплым, пропитым голосом заявил:

– Ты чего говоришь, хозяин? Медведя я бы в момент завалил! Там такой зверь прячется, что только крякнешь!

Яромир обалдел. Затем что-то смекнул, принюхался и самодовольно ухмыльнулся:

– Так и есть! У меня за дверью полный бак самогонной кумы стоял! Небось, все и выжрал! То-то разговорился...

– Была нужда! — Конь тяжело икнул. — Что я, алкаш? Просто пить захотелось...

В это время вышедший из-за дерева чародей остановился и как завороженный уставился на говорящую лошадь. Он неотрывно смотрел на Савраску, и его землистое лицо быстро покрывалось фиолетовыми пятнами, а седая бороденка встопорщилась, как наэлектризованная.

Яромир тоже замер, разглядывая старика. Пауза длилась не дольше минуты, и первым ее прервал конь. Он снова мотнул головой и оскалился, словно в ухмылке: