Сапожок Пелесоны - Александр Маслов Страница 47

Чтобы не задерживаться у городских ворот среди других повозок, я сразу вручил стражникам бутылку водки, и нас пропустили мгновенно и с почестями. Кирасир даже пинка отвесил дебелому торговцу, который никак не мог разобраться с корзинами и загораживал проезд экипажу.

Возница плохо знал город, и за муниципальными кузнями, звенящими железом и распространявшими вонючий дым, Дереваншу пришлось подсказывать какими улицами проехать к площади Сура Пориза Рыжего. Мы долго пробирались между двух рынков по суматошной улочке, полной народа, суеты, разноголосых криков, несмотря на то, что день клонился к вечеру. Потом выбрались к Гвардейским казармам – длиннющим зданиям красного кирпича, тянувшимся целый квартал, объехали Священные сады и, наконец, оказались в Старом городе. Когда экипаж покатил по широкой мостовой, по лицу Дереванша я догадался, что искомая площадь близка: архивариус привстал, с волнением и сосредоточенностью глядя вперед.

– Вот это место, господин Блатомир. Вот, – он вытянул руку к открывавшейся площади. – А вот сам памятник.

– Прямо к нему давай, – сказал я кучеру.

Повозка вылетела на площадь и, заложив вираж, подкатила к гранитному возвышению, на котором покоился монумент славному герцогу. Пориз Рыжий сотворенный каким-то гением-скульптором из красновато-зеленого илийского камня с величественной улыбкой таращился на западную часть площади, где располагался Малый банк и ткацкая контора. Глазницы герцога были действительно пусты, похожи на мышиные норки, лицо и могучий торс покрывали трещины и пятнышки птичьего помета. Спрыгнув с повозки, я подошел ближе. Прежде всего, меня интересовали руки каменного героя. Левая конечность его вряд ли стоила внимания: она жалко свисала ниже пояса, повернувшись распростертой ладошкой вверх, словно герцог просил милостыню. Зато правая для нас вполне могла представлять интерес: Сур Пориз сжимал в ней каменную булаву.

– Увы, – огорченно проговорил архивариус. – Нет ничего похожего на ключ…

– Мой наивный друг, а, по-вашему, таинственная вещь должна находиться на виду, да еще с табличкой «я есть пелесоновская отмычка»? Идите сюда, Дереванш, – я провел кенесийца к правой стороне памятника и, наклонившись, прошептал: – Уверен, половинка ключа находится в булаве. Скорее всего, в ее рукояти.

– Вы думаете? – библиотекарь моргнул и поднял взгляд к нависавшему над ним каменному орудию.

– Я отпускаю кучера, – решила Элсирика. – До таверны доберемся пешком.

– Ни в коем случае. Он нам сейчас потребуется, – твердо сказал я.

– Зачем? – поинтересовалась Рябинина.

– Довезет до таверны руку герцога, – я был удивлен Анькиной несообразительностью.

– Булатов! Ты собираешься прямо сейчас сломать памятник?!

– А чего тянуть? Пока мы здесь, пока с нами повозка. И времени у нас мало – разве не тебе об этом Варшпагран говорил? – вручив архивариусу посох, я вскарабкался на постамент.

– Булатов, ты сошел с ума! Это важная городская достопримечательность! Герцог Пориз – один из величайших героев Илии! Булатов, здесь много людей! – выкрикнула последний аргумент Рябинина.

– Да простят уважаемые илийцы, но у нас нет другого выбора, – обняв герцога за шею, я оглядел площадь.

Людей действительно было некстати много. Некоторые просто шли через площадь к аллее или воротам в Священные сады. Другие ожидали чего-то у ступенек банка. А с десяток особо любопытных и наглых граждан выстроились у памятника полукольцом и глазели на меня, словно чукчи на жирафа. Став поудобнее на сапог герцога, я дотянулся до конца его руки и смог рассмотреть нижнюю часть кулака, сжимавшего булаву. В кулаке действительно что-то было. Какой-то округлый предмет позеленевшей меди. И стало очевидно, что героя Северного похода все-таки придется лишить руки. Я поднатужился и дернул ее вниз изо всех сил. Илийский камень оказался прочнее, чем казалось. Тогда я дернул еще, в надежде, что одна их многих трещинок превратится в большую трещину.

– Не делайте этого! – панически закричал архивариус.

– Черт бы вас, Дереванш. Вы бы лучше людей отвлекли. Займите чем-нибудь прохожих! И вы, Элсирика – чего вы рот зря открыли? Спойте что-нибудь для народа, спляшите или покажите стриптиз! – я уперся ногами в живот каменного герцога и отчаянно налег на булаву.

Камень все-таки был прочным. Возмутительно прочным. И скользким. Подошвы моих сапог соскользнули с животика Сура, я повис на его высокородной руке. Падать отсюда было не высоко и я, чуть поболтавшись над землей, разжал пальцы.

– Господин Блатомир! – подскочив ко мне, заговорил Дереванш. – Я требую прекратить безобразие! Мы не можем творить подобное безобразие прилюдно! Еще раз повторяю: герцог Сур Пориз Рыжий один из величайших героев Илийского королевства! Нельзя ему отрывать руку при всех! Ему даже глаза ночью тайком выковыривали, а вы днем затеяли такое бесчинство! Ну что вы творите при всем внимании потрясенных горожан?!

– Заткнитесь, Дереванш, – сердито произнес я, притянув его за воротник. – Ответьте мне на один вопрос… – я заговорил тише, поскольку полукольцо зевак стало плотнее и приблизилось к нам. – Только на один вопрос, мой идейный друг: что для вас важнее предотвратить мировую катастрофу, которая явно случится, если мы не доберемся до второй половинки ключа, или общественное мнение горстки илийцев, которые своим же героям глаза по ночам выколупывают?

– Э-э… – ответил библиотекарь.

– Вот и я говорю, что мнение илийцев сейчас ровным счетом ничего не значит. Поэтому займитесь делом. Я же просил: отвлеките мнительных граждан. Займите чем-нибудь их многострадальный взор и слух.

– Чем мы их отвлечем? – тихо и тоже сердито проговорила Элсирика. – Неужели нельзя подождать до ночи? Ты совсем свихнулся, Булатов. Едем отсюда скорее, пока нам самим что-нибудь не оторвали!

– Сейчас руку отломаем и уедем. Рука герцога для нас – это важнейшая из задач, – пояснил я.

– Я не буду в этом участвовать, господин Блатомир! – завопил Дереванш. – Я!… Я подожду вас там, в начале аллейки.

– Нет уж, вы мне нужны здесь, – я вернул его, схватив за воротник. – Станьте на повозку и громко рассказывайте любопытным гражданам историю герцога Сюрприза. В общем, проведите для них увлекательную лекцию. А вы, госпожа писательница, если у Дереванша не хватит красноречия, продекламируете пикантный отрывок из «Красной Юбочки» или «Семи озабоченных гномов». Давайте, давайте, у меня есть отличный план!