Свадебный рэп - Виктор Смоктий Страница 45

На другом конце гейрона, посреди Атлантического океана, на литерном острове Кремль-2 царили совсем другие настроения.

Зарождающаяся государственность подобна въезду в новую необжитую квартиру: кругом полно недоделок, обои, пока к ним не привыкнешь, явно не того цвета, никто не знает, где лежит молоток и есть ли он вообще.

Первой обнаружилась нехватка герба. Уже через несколько часов после провозглашения государства электронный адрес Кремля-2 был завален просьбами филателистов со всего света прислать гербовую марку любого достоинства. Срочно пришлось придумывать герб. Сначала Саша и Леня, ничтоже сумняшеся, попытались нарисовать его сами, но дальше земного шара, увитого уродливыми колосьями, пораженными спорыньей (так Леня изобразил пшеницу) дело не пошло.

В конце концов пришлось обратиться к специалисту по расшифровке и составлению гербов — герольдмейстеру. Все, с кем они советовались, указали на Йозефа Страшлипку, второго топорного брандвахты Ческе Будейовице и старшину общества любителей игры на контр-фаготе. Выросший в центре Европы, вся вещественная культура которой пронизана историческими аллюзиями, Страшлипка каким-то чудесным образом, словно прямо из Логоса, получил феноменальную способность читать гербы как открытую книгу. При этом он мог целыми страницами цитировать манускрипты из монастырских библиотек, рассказывающие неожиданные и поразительные подробности исторических событий, поспособствовавших рождению того или иного герба. Но самое поразительное было в том, что топорный не видел этих книг, многие из которых вообще не открывались лет пятьсот — шестьсот, ни разу в жизни.

Он был осведомлен обо всех известных сегодня гербах, об изменении толкований символов в этих гербах, о войне гербов, о наследовании гербов и их завоевании. Он сам толком не знал, откуда ему это известно, — просто словно кто-то диктовал ему сверху, а он простодушно пересказывал это людям. Еще со школы за ним закрепилась слава чудаковатого вруна, но со временем оказалось, что его вранье — это историческая правда чистейшей пробы. Мало того, по гербу Страшлипка мог даже провидеть будущее, но эта его способность пользовалась гораздо меньшим спросом; во всяком случае, желающих знать свое будущее было мало.

— Не могу ли я взглянуть на ваши родовые гербы? — спросил он Сашу и Леню, когда уяснил, что от него хотят получить герб республики Кремль-2, отцами-основателями которой являются Саша и Леня.

— Мы бы не хотели, чтобы это как-то сковывало вас при составлении герба республики, — сказал Леня.

— Да, — подтвердил Саша, — родовой герб — это одно, а герб государства — это совсем другое.

— Вы напрасно недооцениваете значение своих гербов, — попытался их переубедить герольдмейстер. — Общий герб отражает наиболее значимые, как говорят, судьбоносные события объединяемых земель, родов, вассальств и сюзеренств. Впрочем, если вы из скромности не хотите, — почувствовал он глухое сопротивление друзей, — тогда придется исходить из ваших устных пожеланий. В этом случае есть риск создать герб, основанный больше на сиюминутных, случайных знаках, которые будут вести ваше государство непредсказуемым путем и сделают неясным место вашего государства в истории.

— Вот это как раз то, что нужно: как история с нами, так и мы с ней, — зловеще сказал Саша.

Герольдмейстер содрогнулся от такого вызова судьбе.

— С таким настроением лучше пить сливовицу, а не составлять герб государства, — опечалился он.

— Действительно, Бог с ней, с историей. Нам чем скорее, тем лучше: марки надо печатать, договора без гербовой печати недействительны. Столько проблем кругом без герба, я даже и не подозревал! Давайте ближе к делу. Мы понимаем, что тут есть свои заморочки, поэтому мы и пригласили вас. Нам сказали, что из людей вашей профессии вы лучший, — сказал Леня.

— А какой вы хотите герб? — справившись со смущением от такой лестной похвалы, спросил Йозеф Страшлипка и немедленно поставил друзей в тупик.

— А какой он может быть? — ответил вопросом на вопрос Леня.

— Чаще всего герб располагается на щите. Есть девять четко различаемых основных форм геральдического щита: варяжский, испанский, итальянский, византийский, английский…

— Какой вы рекомендуете? — нетерпеливо перебил его Саша.

— Французский, — моментально ответил герольдмейстер, начиная улавливать темп жизни своих клиентов. — Он самый удобный с точки зрения свободного места…

— Ясно, — сказал Леня, давая понять, что французский вариант проходит. — Что там должно быть изображено?

— Аллегорические фигуры, отражающие основные государственные идеи, главная черта национального характера, географические особенности, животный мир государства, нахудойконец, много еще чего. Например, в герб Гамлета, принца Датского, могли бы войти: склянка с ядом, мышеловка, флейта, отравленная шпага, — перечислил герольдмейстер и замолчал, ожидая предложений.

— Какую же особенность у нас-то выделить? — спросил Леня Сашу. — Какой-то скучной жизнью мы живем. Кредитки, что ли, в герб вставлять?

— Кто его знает, но уж не национальную черту, их у нас по крайней мере две, — сказал Саша. — Может, вулканическое происхождение острова как-то обыграть?

— Позволю себе заметить, это очень перспективная идея, — сказал герольдмейстер. — Кремль, поднимающийся из пучин моря. Очень понятная и впечатляющая графика. И голубой цвет органично будет вписан, — тактично заметил он.

— Это как раз совсем не обязательно, хотя хорошо, — спохватился Леня. — А как может быть изображен долг государства? Очень большой долг, — озадачил Леня Страшлипку.

— Несколькими цехинами, вывалившимися из дырявого кошелька, — моментально нашел решение герольдмейстер.

— Чем-чем? — переспросил Саша.

— Были такие монеты в старину, в Венеции, — пояснил Страшлипка, который все больше вдохновлялся, оказавшись в своей стихии.

— Вот, уже что-то вырисовывается, — удовлетворенно потер руки Леня. — Что у нас еще не отражено?

— Интернет, — вспомнил Саша. — Но я даже не представляю, как это можно изобразить.

— Нет ничего проще, — возбужденно вскрикнул герольдмейстер, — Интернет — это же сеть?! Кремль, выловленный из пучины сетью. — Страшлипка глубоко дышал, он переживал момент глубочайшего душевного подъема.

— Мне кажется, хорошо, — дал оценку проделанной работе Леня.

— Ане хотите ли еще горностаевую мантию, корону, какие-нибудь атрибуты верховной власти? Может быть, девиз, выражающий нравственный императив? — предложил Страшлипка тоном мастера, работа которого уже принята, но он хотел бы довести ее до совершенства.