Замок Бландинг - Пэлем Грэнвил Вудхауз Страница 44

Утренний свет янтарным душем пролился на Бландингский замок, радостно озаряя увитые плющом стены, парки, сады, службы и тех обитателей, которым посчастливилось выйти на воздух. Он падал на зелень газонов и камень террас, на благородные дубы и пестрые цветы, а кроме того – на обвислый зад штанов Энгуса Макалистера, который был старшим садовником у девятого графа Эмсворта и с горьким шотландским упорством мешал слизню тихо спать под листом латука. Падал свет и на белые брюки Фредди Трипвуда, который поспешал через луг, и на его отца, то есть самого графа, и на Биджа, дворецкого, которые стояли на башне, причем граф глядел в телескоп, а верный слуга держал его шляпу.

– Бидж, – сказал лорд Эмсворт.

– Милорд?

– Меня обманули. Он не работает.

– Вы плохо видите, милорд?

– Я ничего не вижу. Дворецкий был сметлив.

– Если бы я снял чехольчик, милорд, было бы виднее.

– Э? Чехольчик? Какой чехольчик? А, да! Снимите его, Бидж.

– Сейчас, милорд.

– Вот это другое дело! Да, куда лучше! Превосходно! Я вижу корову.

– Милорд?

– Там, на лугу. Поразительно! Просто рядом. Спасибо, Бидж. Можете идти.

– Ваша шляпа, милорд.

– Наденьте на меня, хорошо?

– Сейчас, милорд.

Надев на хозяина шляпу, дворецкий ушел, а хозяин смотрел на корову.

Девятый граф Эмсворт очень любил новые игрушки. Больше всего он любил свой сад, но бывали и увлечения, на сей раз – вот этот телескоп. Прочитав в журнале статью об астрономии, он его выписал, приспособил на этой башне и сейчас испытывал.

Корова понемногу теряла свою прелесть. Она была не хуже других коров, но и не увлекательней. Насмотревшись на то, как она жует и глядит куда-то, лорд Эмсворт решил повернуть трубу, но тут в поле зрения оказался его сын Фредерик. Легкий и белый, он бежал по травам, словно пастушок из Феокрита, торопящийся к нимфе, и девятый граф забеспокоился. Он всегда беспокоился, увидев младшего сына, ибо все меньше понимал, что же с ним делать.

Треска, породившая три миллиона пятьсот тысяч детей, любит их всех, а вот наши лорды смотрят искоса на младшего сына. Надо сказать, на Фредди Трипвуда всякий посмотрел бы искоса. Если он жил в Лондоне, он обрастал долгами, если же возвращался в замок, бродил без дела и маялся. Вероятно, отчиму было не легче с Гамлетом, чем отцу – с Фредериком. Но сейчас он вел себя совсем уж странно, ничуть не маялся; и внутренний голос подсказал лорду Эмсворту, что это – не к добру.

Лорд Эмсворт отошел от телескопа другим человеком. Он часто мечтал, что в один прекрасный день появится красивая девушка из хорошей семьи и заберет от него Фредди; но неугомонный голос подсказывал, что это – не она. Девушки из хорошей семьи, если они не спятили, держат себя приличней.

Нет, все иначе. Здесь, в затворе, далеко от столичной суеты, Фредди затеял грязную интрижку. Вне себя от горя и гнева, лорд Эмсворт побежал вниз, на террасу, где и метался, словно пожилой леопард, ожидающий ужина, пока что-то белое не замелькало среди деревьев.

Горько и гневно глядел отец на приближающегося сына. Поправив пенсне, он увидел довольную улыбку – наверное, именно так улыбалась бы овца – и букетик полевых цветов, который этот Фредерик нежно поглаживал на ходу.

– Фредерик! – взревел несчастный лорд.

Тот остановился. Витая и мечтая, он не заметил отца, но был слишком счастлив, чтобы загрустить.

– Здравствуй! – приветливо ответил он, поискал тему поприятней и прибавил: – Какая погода!

Граф Кларенс не хотел отвлекаться. Он шагнул вперед с тем именно видом, который был у злодея, убившего в Тауэре несчастных принцев.

– Фредерик, – спросил он, – кто эта девушка?

Фредерик остановился и словно бы проглотил что-то очень большое.

– Девушка? – удивился он. – Какая девушка?

– Которую ты целовал на лугу, – ответил отец.

– Ах, эта! – воскликнул Фредди. – Да… – Он помолчал. – Да-да! Как раз хотел тебе сказать!

– Хотел?

– Еще как! Все в порядке. То есть ничего такого. Это моя невеста.

Лорд Эмсворт закричал так, словно одна из пчел, гудевших над клумбами лаванды, нашла время и силы ужалить его в шею.

– Кто она? Как ее зовут?

– Агги Доналдсон.

– Что?

– Это от «Ниагары», родители туда ездили после свадьбы. Понимаешь, она из Америки. У них там странные имена. Нет, ты подумай! Ниагара!