Чисвикские ведьмы - Роберт Рэнкин Страница 40

Но тогда…

Это «тогда», написанное огромными буквами, пронеслось в сознании Уилла со скоростью курьерского поезда.

Но тогда надо помнить о том, что Джек-Потрошитель – убийца-психопат. С таким шуточки плохи. Связываться с ним рискованно. Весьма рискованно.

Так что перевесит: «про» или «контра»?

Торжествующая улыбка озарила лицо Уилла Старлинга. Часто ли выпадает такая возможность? Ответ: вообще никогда. И раз уж он тут…

– Я этим займусь, – произнес Уилл.

Рюн оторвался от «Марабу под маринадом» и ухмыльнулся.

– Я так и знал, – ответил он.

Прошло еще некоторое время – весьма немало времени, – прежде, чем их раблезианская трапеза завершилась. Были поглощены даже десерт из южноафриканской юкки и яички яка в яичнице. Рюн потребовал счет, изучил каждую цифру, потом каждую букву. Вслед за этим был призван метрдотель, с которым состоялся долгий спор по поводу качества шампанского. Затем Рюн предъявил косточку, которую объявил тазовой костью крысы, застрявшей у него в горле во время поедания черепахи по-чилийски. В результате его бурных протестов и угроз судебного преследования конфликт был полюбовно улажен путем выплаты мистеру Рюну немедленной компенсации в двадцать гиней.

– А недурно получилось, – произнес он, когда они с Уиллом покидали «Кафе Ройял» с намерением никогда сюда больше не возвращаться.

– Это и впрямь было необходимо? – спросил Уилл. – Ведь мистер Холмс заплатил за ужин.

– Само собой, – откликнулся Рюн. – Но Холмс – мой лучший друг, а шампанское у них отвратительное.

Некоторое время они гуляли по Стрэнд. Только-только перевалило за полночь, пару часов назад прошел дождь, но небо уже прояснилось, и лишь лужицы отражали неоновый свет, льющийся из арочных витрин дорогих магазинов. Мимо бесшумно пронесся электроэкипаж, похожий на блестящий купол на колесах. Бойкие франты, сидящие внутри, перешучивались с ярко накрашенными дамами полусвета.

На углу с Пикадилли Рюн остановился.

– Загляну-ка я в клуб. «Кис-кис» на Грик-стрит, – произнес он. – Не желаешь составить компанию?

– Пожалуй, я вернусь на квартиру, – ответил Уилл. – Надо все обдумать. Составить какой-нибудь план. Конверт при мне. А в наладоннике найдутся какие-нибудь сведения о Джеке-Потрошителе. Думаю, в основном это будут вздорные выдумки, но никогда не угадаешь… Может, найду какую-нибудь зацепку.

– Хороший мальчик, – Рюн похлопал его по плечу. – Ты в меня, конечно, не веришь, но я верю в тебя. Вместе мы победим. Это только начало, но дорогу осилит идущий…

Уилл задумчиво кивнул.

– … Это так же верно, как то, что заблудший велосипед созерцают сквозь огуречную пелену, – проговорил Рюн, – а пятнистая юность времен обитает в дверной ручке из макарон. Поразмысли над этими истинами.

– Спокойной ночи, – сказал Уилл, мотнув головой.

– Спокойной ночи, – ответил Рюн. – До завтра.

Они расстались. Рюн, хихикая и бормоча что-то себе под нос, повлек свои внушительные стопы в шелковых туфлях в направлении куба «Кис-Кис», а Уилл повернул к их нынешнему скромному обиталищу в Шордиче.

Он сидел – почти всю ночь – перед зажженной свечой, с наладонником на колене, изредка отвлекаясь на многочисленных тараканов, которые спешили по своим делам. Он вдоль и поперек перечитал все, чем располагал о Наглом Джеке. Перебрал в голове все известные версии, покачал головой по поводу теорий заговора, отметил все то, что счел достойным внимания. Потом он принялся за многочисленные отчеты, с трудом разбирая каракули малограмотных полицейских и бисерный почерк судебного следователя. Наконец, когда глаза стали слипаться, он выключил наладонник, стряхнул клопов с постели и залез в нее, не раздеваясь.

Его разбудил солнечный свет. Уилл зевнул, потянулся и смахнул с лица паутину, которую за ночь соткал паук. И невольно улыбнулся. Хьюго Рюн был воистину непостижим. Гуру всех Гуру неизменно требовал первоклассного обслуживания, хотя никогда не мог это оплатить, но не имел ничего против ночлега в самой убогой обстановке. Правда, и в этом случае не собирался платить. Странный, удивительный человек. Кто он – шарлатан или мудрец? Уилл до сих пор так и не понял. Но харизмы мистеру Рюну было определенно не занимать. А харизма, по большому счету, и есть то, чем различаются «никто» и «некто».

– Вы проснулись? – спросил Уилл и повернулся, чтобы поглядеть на жалкий тюфяк Совершенного мастера. Совершенный мастер совершенно отсутствовал. А на жалком тюфяке совершенно отсутствовали какие бы то ни было признаки того, что на нем спали.

– Не возвращался, – пробормотал Уилл. – Разговоров о тайном бегстве пока не было. Значит, заночевал в клубе.

Он встал, поплескал на лицо холодной водой, которая выглядела весьма подозрительно, и спустился на первый этаж. Всегда остается вероятность, что домовладелица не устоит перед твоим обаянием и предложит тебе завтрак. Правда, особенного голода Уилл пока не чувствовал: после вчерашней вечеринки в стиле Гаргантюа в желудке еще кое-что оставалось. Поэтому Уилл ограничился посещением общей уборной – слишком жуткой, чтобы задерживаться там сверх необходимого, – и покинул пансион, дабы немного прогуляться.

Путь до клуба, в котором предположительно заночевал мистер Рюн, был неблизким. Однако Уилл не располагал средствами, чтобы нанять приличный кэб, не говоря уже о новых электропролетках. Поэтому некоторое время он стоял в дверях, вдыхая утренний воздух и впитывая краски, звуки и запахи викторианского Лондона.

– Свежие новости! Свежие новости!

Парнишка-газетчик размахивал пачкой пахучих листов. Уилл узнал его: это был тот самый мистер Уинстон, который пристал к нему сразу после крушения машины времени.

– Доброе утро, юный Уинстон, – сказал Уильям. – Вот мы и встретились.

– Боже, отделай меня дубиной, – ахнул мистер Уинстон. – Я вас помню, сэр. Купите газетку. «Шордич Сан». Самые свежие новости. Самые что ни на есть отборные. И леди в одном корсете на третьей полосе.

– Нет, спасибо, – произнес Уилл.

– Тогда всего вам доброго, сэр… Свежие новости! Происшествие в Уайтчейпле! Новое преступление Потрошителя!

– Что? – вырвалось у Уилла.

– Свежие новости! Новое преступление Потрошителя! – голосил парнишка.

– Не так громко… – вполголоса пробормотал Уилл. – Здесь что-то не сходится. Шестое убийство… Что-то не так.

– Жуткое убийство! – вопил мистер Уинстон. – Лужи крови и кишки повсюду! Полиция в смятении!

– Дай-ка газету, – попросил Уилл.

– Полпенни, – сказал Уинстон.

Уилл порылся в кармане и достал серебряную монету в три пенса. Выхватив монетку, мистер Уинстон мгновенно сунул ее в карман своих штанов.