Танцы с саквояжем вуду - Роберт Рэнкин Страница 33
Танцы с саквояжем вуду - Роберт Рэнкин читать онлайн бесплатно
— Где же выход? — спросил я у себя.
— Не знаю, — ответил я. Но все же отправился искать.
Не знаю, что случилось с моими часами, но они остановились. Я расстроился, потому что часы весьма дорогие — «пиаже». Стильная штучка. По качеству наручных часов всегда можно судить об их обладателе. Точно так же можно судить о моральных устоях женщины по ее туфлям. А мой папа мог определить возраст женщины, лишь взглянув на ее коленки. Жаль только, что это умение он не сумел передать мне.
Но я отвлекся. Часы перестали работать, и хотя ноги исправно отмеряли шаги, казалось, что я никуда не двигаюсь. Сколько я прошел? И вообще, я иду внутрь или наружу?
Значит, заблудился. Это факт.
Я вспомнил, что однажды уже попадал в подобную ситуацию. Это случилось очень давно, когда я был маленьким. Папа повел меня в Британский музей, чтобы показать сморщенные головы. Мы шли по Египетской галерее, и я остановился у саркофага в стеклянном ящике. Вертикальные ряды иероглифов меня просто заворожили. Что они означают и кто их начертил? Кто те люди, жившие когда-то, но уже давно усопшие? Я спросил папу, но его не было. Я остался один во всей галерее. Один среди мертвых. Именно тогда я впервые постиг одиночество смерти. Словно гром с неба ударил, и ударил оглушительно. Молодые так далеки от смерти и считают себя бессмертными. Смерть — для престарелых тетушек, бабушек и дедушек. А молодые пусть живут. Их время. И мое. Но я здесь. Один среди мертвых, чье время уже давно прошло.
Я испугался и заплакал.
Заплакал, как плачу сейчас.
Плачу сейчас? Я стер с лица слезы. Действительно, плачу. Но почему?
И где?…
Я огляделся. Я уже не находился один вне пространства. Я находился один в…
Египетской галерее Британского музея.
Она была точно такой, какой я ее запомнил. Я стоял у того самого стеклянного ящика с саркофагом и иероглифами. Тот же запах, то же освещение. Все в точности такое же. И тут меня напугали.
— Ты в порядке, сынок? Потерял своего папочку?
Я посмотрел вверх. И вспомнил этого человека. Он был смотрителем египетских древностей. Именно он нашел меня, когда я был маленьким. Именно он взял меня за руку и повел искать папу.
— Идем, — сказал смотритель. — Поищем его. И протянул руку.
— Нет. — Я отпрянул. — Я уже не ребенок. И меня здесь нет.
И человек растворился. Прямо у меня перед глазами. Исчез.
То же самое случилось и с Египетской Галереей.
Я снова оказался один. Вне пространства. И тут до меня дошло. Одиночество смерти вдруг окружило меня и потекло во всех направлениях.
Я понял, что произошло.
И почему я здесь.
И почему со мной больше нет Барри.
Потому что его обязанности закончились. Потому что он опекает только живых.
А меня больше нет среди живых.
Билли Барнес убил меня.
Я мертв.
Без удачи,
Без воды,
Чертово солнце.
Знак беды.
Чертово золото, чертов тайник,
Трижды проклятый грузовик,
Чертова жадность — хоть босиком! —
Чертов вал, набитый песком,
Чертова тяга, чертова ось,
Чертов мой жребий — все вкривь да вкось!
Пивка бы дома… Эх, не срослось.
Шляюсь теперь по пустыням.
Если умеешь обращаться со словами, мысли осуществятся.
Джим Кэмпбелл
Я был мертв.
И зол.
Зол на то, что мертв. Взбешен тем, что мертв, и зол на живых. Я вспомнил, как в детстве болел ветрянкой. И это меня злило. Злили не боль или дискомфорт, а злили все остальные. Злили здоровые, злили те, у кого не было ветрянки. Я сидел у окна своей спальни и глазел на прохожих. Как смеют они быть здоровыми, когда я болею! Такая несправедливость меня злила.
Взрослея, мы привыкаем к несправедливостям жизни, воспринимаем их как само собой разумеющееся. Ничего другого не остается, как надеяться на свои силы и выжимать из этой жизни как можно больше. Но где-то в глубине мы все равно злимся, даже если не можем себе в этом признаться. Злимся, злимся.
Уж я— то точно злился.
А теперь, когда я умер, я разозлился еще больше.
Я не просто смотрел из окна спальни; мой взгляд не упускал ни одного живущего на свете. И богатого, и убогого. Я завидовал и злился на каждого из них. Потому что все они жили, как ни в чем не бывало, а я нет.
Но ни на кого я так не злился, как на Билли Барнеса.
Он виновен в моей смерти, и он ответит за это.
— Я найду его! — воскликнул я. — Настигну! Буду преследовать его, пока он не сдохнет, а затем встречусь лицом к лицу и разобью ему башку!
Мысль о вечной мести слегка меня позабавила, но затем мне в голову пришла другая мысль. Если я мертв, то где я? Не в аду, но и на рай это место определенно не похоже.
Значит, где-то между. Следовательно, Бог еще не решил, куда меня отправить. А раз так, надо поскорее избавится от злых мыслей и планов мщения и настроиться на более тихий и мирный лад.
Тогда я смогу предстать перед небесными обитателями в полной уверенности, что Билли Барнес получит свое сполна в горниле где-то на нижних этажах.
Эта мысль развеселила меня еще больше.
Но я тут же поперхнулся смехом. Это что же? Я злорадствую над незавидной участью ближнего? Но ведь это грех. На такое Бог глаза не закроет. Бог любит чистые помыслы.
— Проклятье! — воскликнул я. — Закавыка какая. Как можно иметь только чистые помыслы, если в глубине души знаешь, что именно благодаря им ты и окажешься на небесах? Такая чистота помыслов приобретает определенный мотив и перестает быть чистотой ради чистоты. Какая уж тут чистота помыслов. Скорее, нечистота.
— В этом и состоит основная человеческая дилемма, когда мы касаемся нравственных вопросов, — сказал странствующий нищий.
Я искоса посмотрел на него и кивнул.
— Пожалуй, возьму еще кружечку горького, если не возражаешь, — сказал нищий.
Я огляделся. И сразу сел.
— Я в «Веселом садовнике»! — воскликнул я. — Какого ч…?
— Усаживайся поудобнее, — сказал нищий. — Тебе нужен человек, которому ты доверяешь.
— Доверяю?
— Ты ведь доверяешь Энди. Спроси у него.
— Я и вправду доверяю Энди. Откуда ты знаешь?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments