Свадебный рэп - Виктор Смоктий Страница 20

Наручные часы, лежавшие на тумбочке в изголовье, сыграли Гимн Советского Союза. Леня не спал. Он посмотрел на часы — было три часа ночи, — вздохнул, повернулся к стене, но не выдержал, встал и пошел на кухню.

Саша сидел перед ополовиненной бутылкой с налитой рюмкой и даже не повернул к вошедшему головы.

— Страдаешь? — с интересом спросил Леня.

— Не твое дело. Иди досыпай. У тебя на баб много энергии уходит. Тебе подзаряжаться надо, — в тон ему ответил Саша.

Считая, что любезностями они обменялись, Леня приступил к главному, ради чего он пришел:

— Саш, ты сосредоточься и раньше времени руками не маши. Хорошо?

— Ну? — осторожно заинтересовался Саша, чувствуя, что Леня что-то придумал.

— Ты знаешь, что совсем безвыходных положений не бывает. Надо только решить, от чего отказываешься.

— Ну, с этим у меня порядок. Ничего уже нет, — с наигранной веселостью сказал Саша.

— А если подумать? — спросил Леня.

Саша насторожился. Неужели ему еще есть что терять?

— Да я уже мозги сломал думавши. Не томи, Лень! Ты же чего-то изобрел, — с тоскливым ожиданием протянул он.

— Ну, в общем, так… только копытами не бей. Я предлагаю нам с тобой… пожениться, — с большими трудными паузами произнес Леня.

— Совсем, что ли, охренел? — возмутился Саша. — Ты, блин, думай, чего говоришь!

Леня сидел с каменным лицом, давая время Саше осмыслить предложение, взвесить все «за» и «против» этого радикального, как хирургическая операция, предложения. Он и сам ждал ответа Саши с волнением: вдруг тот согласится? И что тогда — в самом деле, что ли, жениться? Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь. И Леня решил идти до конца. Ему вдруг стало стыдно за себя, что он, предложив другу такой по-человечески трудный выход, втайне надеялся, что тот спасует, откажется.

— А разве это можно? — со смешанным чувством ужаса и радости спросил Саша.

— Ты согласен? — спросил Леня, все еще надеясь, что Саша испугается.

— А ты не шутишь? — продолжал Саша искать подтверждения, что его не разыгрывают.

Леня промолчал.

— Ну, предположим, мы поженимся. Предположим, — сам себе объяснял ситуацию Саша.

Леня хмыкнул.

— Но ведь ты потом всю жизнь будешь попрекать, что ради меня пожертвовал всем! — взорвался Саша.

— Правильно. А ты как нормальная жена будешь слушать и терпеть, плача ночами в подушку, — не удержавшись, съязвил Леня.

— Жена? — переспросил Саша, похолодев. — Но мы же поженимся не по-настоящему? — с надеждой спросил он.

— Здравствуй, жопа, Новый год! Приходи на елку. У них туфта не пройдет. Нами специальная комиссия будет заниматься, эмиграционная, чтобы брак не оказался фиктивным. Вот так-то… милая! — Леня налил обоим водки.

— Слушай, но ты… ради меня… — внезапно расчувствовался Саша, — ты настоящий друг, — всхлипнул он и полез целоваться.

— Погоди, еще будет время, — отстранил его Леня. — Я так и не понял: ты согласен?

— Но иначе ведь нельзя? — спросил Саша, зная ответ.

Леня пожал плечами.

— А ты-то чего так спокоен? — опять взорвался Саша. — Может, ты все специально так подстроил? А? Все так подвел к свадьбе? — юродствовал Саша.

— Все. Ты свободен. Я больше ни на чем не настаиваю. Действительно, что это я к тебе лезу? Ты сам хозяин своей судьбы: захотел — уехал, захотел — приехал. Ездец!

— Я пошутил, — устало сказал Саша.

— То-то же. Больше ты ничего путного сегодня не скажешь. Допиваем водку — и спать. Завтра тяжелый день — попробуем переменить судьбу.

— Мне чего-то даже страшно чуть-чуть, — поеживаясь, признался Саша. Ему представилось, что он стоит на краю глубокой пропасти и очень хочется туда прыгнуть.

— А мне — не чуть-чуть, — без улыбки ответил Леня.

Друзья выпили.