Явление Люцифуга - Александр Белогоров Страница 17

– Ну, скажем… – Начальник соображал довольно туго и никак не мог подобрать подходящий размер мзды.

– Десять медяков! – воскликнул его догадливый товарищ, и судя по тому, как выразительно поглядели на него остальные, он малость загнул.

– Да это же взятка! – догадался наконец наивный Боня и не нашел ничего лучшего, как высказать свои выводы вслух.

– Что?! Оскорбление?! При исполнении?! – Начальник схватился за саблю. Конечно, ничего бы такого он не сделал, но мои ребята струхнули.

– Мы заплатим, – быстро сказала Эльза. – И штраф за оскорбление.

– Еще столько же! – установил таксу догадливый стражник.

– Боня! Не выступай и давай деньги! – шепнула девушка.

Монаху очень не хотелось платить, но он все же решил, что так будет лучше. К тому же взгляд, которым наградила его Эльза, не сулил в будущем ничего хорошего. Вздохнув, он выудил из-за пояса кошель, полный золотых! Это было единственной ношей, которую он соизволил нести самолично. Я чуть дара речи не лишился! Да эти служивые таких денег отродясь не видывали. Наверное, сам жирный боров больше десяти монет с собой не берет. Я увидел, как загорелись глаза стражников, и понял, что неприятностей не избежать.

– Вот пошлина. И штраф, – затараторила Эльза, выхватила одну монету и протянула начальнику стражи. – И сдачи не надо!

Боня продолжал важно позвякивать кошельком, совершенно не обращая внимания на лица стражников, знаки, подаваемые Эльзой, и даже на мой тычок в бок. Богатей хренов!

– А ведь из соседней деревни сбежали монах, продавший душу дьяволу, и ведьма, – подал наконец голос третий стражник, который до этого все время молчал. Догадливый, сволочь, попался!

– А возраст как раз подходит! – подхватил второй. – Да и золото…

– Вот-вот! Если они продались нечистому, то уж золота должно быть – завались!

Дел других у дьявола нет, как деньги кому попало раздавать!

– А вдруг это они? – дошло наконец до начальника стражи. Он приосанился, воинственно подкрутил ус и строго посмотрел на моих подопечных.

Конечно, ничего такого они не думали. Если бы стражники действительно решили, что богатенькие путники и беглецы с неудавшегося аутодафе – одни и те же лица, плохо бы пришлось нашей парочке. Солдаты явно хотели попугать их и вытянуть побольше золотых. Я бы с ними в два счета сторговался. Эльза тоже, наверное, справилась бы, хотя и с большими издержками. Но Боня… В общем, монаха понесло:

– Обвинение против нас… против них есть лживый навет, возведенный бургомистром и отцом настоятелем, кои были понуждаемы к сему дьявольскими кознями! – И встал в эффектную позу. Оратор нашелся.

Вы что-нибудь поняли из этой белиберды? Я – только то, что Боня выдал себя с головой этой блестящей речью. Стражники, похоже, поняли еще меньше (поглядели бы вы на их лица в этот момент!), но одно усвоили твердо: парочку надо брать.

– Окружай! – гаркнул начальник.

Подчиненные, которых, было маловато для окружения, обнажили оружие и встали по бокам Бони с Эльзой. Можно было попытаться хоть как-то исправить положение (хотя уже вряд ли), но монах продолжал выступать.

– Да как вы смеете наставлять свое оружие на особ духовного звания! – вещал он. – Тем самым вы становитесь пособниками врага рода человеческого, который в преисподней подвергнет вас вечным мучениям! И будете вы стонать и скрежетать зубами за свои прегрешения!

Хоть убей, не пойму логики. Если они пособники этого самого врага, то за что же ему их мучить? Надо будет как-нибудь у Бони спросить. Хотя нет, не стоит: он сам кого хочешь замучает своим занудством.

Из этой занимательной тирады уже явствовало: беглый монах фактически сознался, да еще и вздумал угрожать. Это никак не сделало ситуацию дружелюбнее – острия пик уперлись в бока арестованным.

– Значит, так! – собрался с мыслями начальник стражи. – Этих связать и доставить куда следует, а деньги…

– Деньги можно оставить для проверки, – услужливо подсказал догадливый стражник.

– Да! Для проверки! – с облегчением выдохнул командир, довольный, что не надо больше прилагать умственных усилий.

Боня с Эльзой в мгновение ока оказались связанными и лежащими на земле. Красноречие монаха от этого отнюдь не иссякло, и он выдал такую сентенцию, которую я не могу даже воспроизвести, – за нее Боня получил увесистый пинок и кляп. Эльзе тоже вставили кляп, хотя отважившемуся на это рискованное предприятие девушка успела прокусить руку до крови, чем окончательно убедила сомневающихся в своей ведьмовской сущности.

Теперь, когда преступники были арестованы, все внимание стражников сосредоточилось на Бонином кошельке. Конечно, награда за поимку – это хорошо, но столько ни за что не дадут не только за ведьму с монахом – даже за самого дьявола! Что ж, пришла пора вмешаться и мне.

– Это кто покушается на мое золото? – провыл я замогильным голосом.

– Кто это? Кто здесь? – воскликнул самый находчивый стражник, заметно задрожав.

Двое других словно потеряли дар речи, но кошелек командир из рук не выпустил.

– Демон! Кто же еще! – рявкнул я.

– Изыди, Сатана! – неуверенно пробормотал находчивый, а третий – тот, кто узнал по описанию Боню с Эльзой, – принялся неуверенно размахивать оружием во все стороны, да так, что мне пришлось отскочить.

– Эти деньги принадлежат монаху и ведьме. Они – плата за их грешные души. – Я несколько отступал от истины, дабы изложить проблему доходчивым языком. – Тот, кто прикоснется к ним, будет проклят во веки вечные и после смерти поступит в мое распоряжение! – И я демонически захохотал.

– Значит, деньги трогать нельзя! – пришел к верному заключению командир, ставший от стресса соображать на удивление быстро.

– Тот, кто тронет деньги, может считать, что подписал со мной договор, – безапелляционно заявил я. – Кто первый?

Начальник стражи выронил наконец кошелек и перекрестился.

– Нет! Тут слишком мало золота, – пробормотал догадливый солдат, обдумывая, очевидно, возможность сделки.

– А тот, кто прикоснется к ведьме и монаху, – пригрозил я, – будет моим личным врагом!

– Святая церковь нас защитит… – неуверенно возразил третий солдат.

– Ха! Пока вы найдете какого-нибудь попа, чтобы отпустил ваши грехи, я сумею вас извести! – уверил я. – Или скажете, что вы сейчас безгрешны?

Это решило дело. Опомнившийся командир скомандовал своим подчиненным «Кругом!» и «Шагом марш!», а они принялись исполнять приказ так усердно, что только пятки засверкали. А крепкие, надо сказать, попались: никто в обморок не грохнулся, не обделался… Уж очень, наверное, деньжат захотелось, и я их понимаю.

Едва служивые скрылись за ближайшим поворотом, я принялся развязывать Боню и Эльзу. И что бы вы думали, какую благодарность получил? Нет, девушка, конечно, назвала меня своим спасителем, а вот монах… Вы лучше сами послушайте!