Байки старого химика - Олег Палёк Страница 15

Понятно, что в химической общаге почти все поголовно имели или реактивы или химическую посуду. Не обязательно для опытов — просто в хозяйстве полезно. Подумаешь — колбочек несколько и стаканов для чая — что, криминал? Ну, кислоты и щелочь почти у всех — унитазы чистить. Растворители, ПАВ и пр. Правда, были отдельные личности типа меня, у которых в комнате — филиал химлаборатории, но таких на всю общагу 2–3. Однако Маркузя считала, что ничего (и никого) лишнего в общаге быть не должно. И совместно с деканатом время от времени проводила шмон реактивов.

Выглядело это так: ночью, по известным адресам комнат одновременно стучались определенные товарищи и предлагали добровольно сдать все имеющиеся реактивы и химическую посуду. Иначе устраивался шмон. С выносом всего найденного вниз, на вахту. Там уже сидели представители деканата (как правило, замдекан по быту), описывал содержимое изъятого и брал на заметку тех, у кого это было изъято.

Да, кстати, зачем хранить реактивы в общаге. А где? На 1–3 курсах своей лабы нет еще, что ценное попадется на диплом там или курсовик — и где хранить? Опасное ведь не хранили, разве такие рас…здяи, как я.

Итак, очередная ночь, все по сценарию. На вахте растут ящики, сумки и просто неупакованная россыпь банок, склянок, бюксов, коробок, пакетов реактивов. А также огромное кол-во стаканов, колб, змеевиков, шлифов и пр. самой причудливой химической посуды. Я к такому готов всегда. А тут еще заметил, что перед таким шмоном Маркузя заказывает автомашину с военной кафедры. У меня там знакомый работал на ВЦ, давал наводки Поэтому большая часть реактивов спрятана в лесу, на балконе и у друзей Чтобы не было подозрительно, добровольно отдал несколько старых неудавшихся опытов. Ну там огромную круглую колбу на 5 литров с спёкшейся массой CS2 + соль янтарной к-ты кажется — после получения тиофена я отдал огромный же змеевик с оранжевыми остатками перегнона облепихового масла. И пр. вонючую и отвратно выглядевшую гадость — чтобы проверяющим жизнь медом не казалась.

Но, конечно, повезло не всем. И вот я стою перед вахтой и вижу, как растет гора изъятого. И в этой горе есть вполне лакомые вещи типа микробюксиков, заказного (дутого) стекла; ценные индикаторы, соли; импортные вещи, типа чешской пленки для закупоривания пробирок и пр. И всему этому суждено отправиться на свалку! Именно туда все это после описи и разборок все отправляется. Кто же из нормальных химиков будет пользоваться реактивами неизвестного происхождения?

Собираются пострадавшие. Среди них вижу и Валеру Ш., который потерял на этом мешок активированного угля, кило перхлората калия и что-то там своего приготовления. И знакомую девушку Олю, у которой изъяли какие-то реактивы на курсовик. Наверное, ей вернут, а может и нет. В любом случае, выговор обеспечен. В общем, надо действовать.

Указываю девочке из деканата (она в химии не бум-бум, секретарь), что опасно вот так складировать реактивы, поскольку среди них есть всякие банки-склянки, в которых еще идет реакция. Надо бы сортировать осторожно. Маркузи нет и девочка, подумав, соглашается. Далее по моему сигналу очередную тяжелую сумку ставят на указанный мной ящик. Раздается громкий хруст — это лопнула колба с бромом. Я рад, что Валера свистнул (нафига он ему? — говорит, бромацетон делать — зачем, если хлорацетофенон уже делали из аспирина?) где-то этот бром. По помещению растекается оранжевый дым. С криком «Я же предупреждал!» организую эвакуацию из холла Тем временем мы с Валерой, вооружившись масками, пропитанными фиксажем, типа начали обеззараживание. На самом деле быстро «отсортировали» груду, скопившуюся на вахте. И что было более-менее ценное, тут же оттащили под лестницу. А «обеззараживание» совершилось, само, путем проветривания. Девочка вернулась на вахту и опись продолжилась.

В результате довольны оказались все: народ получил назад свои ценные реактивы; мы с Валерой обогатились весьма нехило; деканат не обнаружил в шмоне опасного и успокоился; мне объявили благодарность за оперативные действия в условиях химического заражения.