Андрей, его шеф и одно великолепное увольнение. Жизнь в стиле антикорпоратив - Андрей Мухачев Страница 15

В армейском, преимущественно солдатском, жаргоне есть выражение — печать. Я долгое время не понимал, что имеют в виду сержанты, когда говорят: «Мясо еще не прошло печати».

Расскажу вам о призыве на военную службу так, как рассказывают об этом сами солдаты. И о военной службе, которую они проходят. Вообще, мне непривычно говорить «солдаты».

В нашей части и в остальных, в которых я был прикомандирован, солдат называли бойцами.

Все начинается со сборного пункта. Здесь мало интересного. Но будущие бойцы уже начинают примерять на себя роли военнослужащих. При этом бессознательно выдают все страхи, которые не давали им спать последние ночи перед призывом.

Ребята ищут поддержки в окружающих их пацанах, с удовольствием выбирают себе «крутого» лидера. Чаще всего в качестве лидера выступает более-менее прошаренный парень, иногда отсидевший, но чаще всего просто гопник.

Обычно на сборном пункте не происходит ничего страшного. Все страхи уже сидят в головах ребят, заранее подчиняя их армейской дисциплине и своим будущим старшим братьям — сержантам. Заранее оговорюсь — в Российской армии все старослужащие обычно являются сержантами. Редко когда не так, разве что в частях, где таких должностей просто нет.

Приезжают купцы, набирают пацанов и уезжают. Я был в роли такого купца. Ничего похожего на специальный отбор. Просто случайности и пожелания родителей, выражаемые в денежном эквиваленте и явно не мне.

Одетые, обутые, редко когда голодные, будущие бойцы едут в свою часть. Обычно это общий вагон, где места солдатам намеренно не уступают, чаще грубят им или просто сторонятся. Хуже всего дело обстоит в Москве. Откровенное хамство и какая-то непонятная озлобленность. Впрочем, в Москве вагон набивается под завязку.

В части, пока бойцы не приняли присягу, их определяют в «учебку» — у нас это был второй этаж казармы. Назначают ответственных офицеров и сержантов. Это тяжелое время, но никаких издевательств и драк в учебке не бывает. Слишком сильный контроль за вновь прибывшими. Именно здесь боец может показать себя таким, какой он есть на самом деле. Здесь к нему присматриваются.

Это время дрессуры и бесконечных построений. День начинается в 6.00, заканчивается в… Ну, иногда и заканчивается.

Сразу выделяются в строю живые ребята, которые воспринимают армию как продолжение пацанского двора. Обычно таких сержанты в дальнейшем не трогают. Зачем трогать нормальных толковых ребят, которые действительно умеют поддержать товарищей и не делать пакостей?

Сразу же выделяются одиночки — неприспособленные к жестким условиям «домашние». Таких брал под опеку. Это группа повышенного риска и проблем с ними всегда предостаточно. Женоподобные инфантильные юноши одним своим видом просто вызывали раздражение у сержантов.

Вы никогда такого не испытывали? Когда человек, с которым вы общаетесь, просто вам противен? Без каких-либо объективных причин. Такое бывает. А в армии нельзя не быть психологом. И сержантами становятся именно бойкие ребята, чаще всего дерзящие из строя и тем самым завоевывая авторитет у остальных.

В армии для бойцов все офицеры — «шакалы». Это воспринимается нормально, помогает пересилить себя и проявить жесткость. Ну, то есть требуется просто немного себя разозлить. Поначалу у меня это не получалось. Потом стало выходить все лучше и лучше. Под завершение службы я стал нравиться бойким гулящим бабенкам из военного городка и понял, что похож на жлоба.

Самое тяжелое начинается после учебки. Старослужащие уже наметили себе жертв и без лишних напрягов подчинили их себе.

Бойкие парни просто становились как бы негласно «нетрогаемыми» компанейскими ребятами. Чем больше они громко кричали пошлости из строя и шутили над своими товарищами, тем симпатичнее становились для дедов.

Все молодые бесконечно ходят в наряды. Обычно это наряд по тумбочке — требуется круглосуточно торчать по стойке смирно на тумбочке, благодарно улыбаться дедушкам, ткнувшим сынка в живот, и орать «Смирна-а-а!» при появлении дежурного по части.

Все остальное — ерунда. Я не встречался с издевательствами, которые превосходили бы издевательства в школе. Так что если вы окончили школу, то пройдете и армию.

Армия не воспитывает мужества. Армия учит терпеть унижения и взрослеть. Это тоже необходимо. Как это ни странно, но женщины не умеют быть смешными, истинно самоироничными и плохо переносят издевательства в таком брутальном виде. Они помнят их очень долго. Мужчина, который прошел через армию, умеет забывать унижения, так как уже приучен к ним.

Безусловно, для многих из вас это цинично, но жизнь бывает всякой. Не факт, что всё это придется испытать вам, но пока государству требуются рабы, то рабы будут призываться, и исключительно мужского пола. Не хочу, чтобы женщины проходили через это. Хоть кто-то психически здоровый должен оставаться в России. Если государство ломает мужчин, то пусть остаются хотя бы женщины.

Знаете, что еще напоминает мне армия? Сито.

Изначально нормальные мужчины проходят всё это и остаются нормальными. Мужчины с психикой женщин, воспитанные истеричной мамой, проходят через всё это и замыкаются в себе навсегда. К сожалению, они потом оторвутся на своих родных, будут немного выпивать и избивать жен. В общем, обычная история.

Так вот, я начал пост с «печати». Когда «дух» переходит в «слона», то существует скромный обряд — он становится на карачки и дедушка со всего размаху ставит ему на задницу печать табуреткой. Сначала несколько раз не сильно, а под конец табуретка должна сломаться.

Обычно бывший дух уже не чувствует этого — задница немеет. И при этом слезы боли скоро заменяются слезами счастья и эйфории. В это трудно поверить, но человек смеется сквозь слезы, его обнимают и поздравляют. В этот момент он понимает, что никогда больше не испытает подобного счастья.