Дневник незначительного лица - Георг Гроссмит Страница 14

Наш первый важный прием. Старые друзья и новые друзья. Тамм несколько раздражает; зато друг его мистер Стиллбрук оказывается очень забавным. Несвоевременное прибытие мистера Джокера, который однако же весьма мил и дружелюбен. Прием проходит с большим успехом

15 НОЯБРЯ.

Праздничный день! Наш первый настоящий прием с тех пор, как мы поселились в этом доме. Я пораньше вернулся домой из Сити. Люпин настоял на том, чтобы нанять настоящего официанта, и выставил полдюжины шампанского. По-моему, это излишняя расточительность, но он объяснил, что ему подфартило сорвать три фунта с одного дела в Сити. Надеюсь, на радостях он не примется за азартные игры. Столовая дивно выглядела, и Кэрри сказала совершенно справедливо:

— Нам не придется за нее стыдится перед мистером Джокером, если он нас вдруг почтит своим визитом.

Я заранее оделся, на случай если гости явятся ровно в восемь, и к великой своей досаде обнаружил, что мои новые парадные брюки чересчур коротки. Люпин, который стал окончательно забываться, мне попенял, что я надел обычные свои штиблеты вместо вечерних туфель.

Я отвечал язвительно:

— Мой милый сын, в мои лета можно быть выше подобных вещей.

Он разразился хохотом и ответил:

— Человек всегда выше своей обувки.

Возможно это остроумно, возможно и нет; но, слава богу, от него хоть укрылось, что из одной моей запонки выпала коралька. Кэрри выглядела, как картинка, в том платье, в котором была у Лорда Мэра. Гостиную убрали изумительно. Кэрри повесила муслиновые занавесочки над раздвижными дверцами, и еще над одним из входов, ибо там мы сняли дверь с петель.

Мистер Питерс, официант, явился вовремя, и я строго предписал ему не откупоривать следующую бутылку шампанского, покуда не осушат предыдущую. Кэрри распорядилась так, чтоб на столике в гостиной поставили шерри, портвейн и рюмки. Между прочим, наши новые раскрашенные и увеличенные фотографии очень мило выглядят на стенах, особенно после того, как по уголкам на рамках Кэрри пристроила шелковые бантики.

Первым явился Тамм и с присущим ему вкусом приветствовал меня словами:

— Здорово, Путер, что это у вас брюки так коротки? Хорошо, хоть не узки, не лопнут!

Я ответил сдержанно:

— Зато у меня может лопнуть терпение.

Он сказал:

— Брюки ваши от этого длинней не станут, смешной вы человек. Попросили бы хоть мадаму свою к ним оборочки пришить.

Сам не знаю, зачем я трачу время, занося все эти оскорбительные глупости в мой дневник.

Далее явились мистер и миссис Туттерс. Он сказал:

— Поскольку вы никак не обозначили форму одежды, я явился в полупараде.

Он был в двубортном черном сюртуке при белой бабочке. Пришли Джеймсы, мистер Мертон и мистер Стиллбрук, но Люпин нервничал и был невыносим, покуда не показались Дейзи и Фрэнк Матлар.

Нас с Кэрри, можно сказать, поразил вид Дейзи. На ней было ярко-малиновое платье, с очень большим декольте. Я нахожу подобный стиль нескромным. Ей бы взять пример с Кэрри и прикрыть плечи кружавчиками. Прибыл Мистер Бусик, мистер Тонкий-Бороф и его четыре дочки; пришел и мистер Франчинг и кое-кто из новых друзей Люпина, все — тоже «Комедианты из Холлоуэя». Иные вели себя прямо-таки как на сцене, особенно один, весь вечер он позировал, чуть не лег на наш маленький столик и его сломал. Люпин его называл «Наш Генри» и объяснил, что он «наш герой-любовник» и так же соответствует этому амплуа, как Фрэнк Матлар хорош для роли благородного отца. Признаюсь, для меня все это китайская грамота.

Мы немного помузицировали, и Люпин, который ни на шаг не отходил от Дейзи, не успокоился, покуда она по его настоянию не спела романс под названием «Когда-нибудь». Романс как будто недурен, но Дези так кривлялась и так, по-моему, фальшивила, что лично я не стал бы просить ее, чтоб еще спела; но Люпин заставил ее спеть сразу же, подряд, четыре романса.

В десять часов сели ужинать, и Тамм и Туттерс набросились на еду так, будто у них с утра маковой росинки во рту не было. Я сказал Кэрри, чтоб хоть что-нибудь приберегла на случай, если вдруг все-таки объявится мистер Джокер. Мне не понравилось, когда Тамм, наполнив большой бокал шампанским, залпом его осушил. Он повторил эту свою неостроумную затею, и я начал даже опасаться, что нашей полудюжины шампанского ненадолго хватит. Я хотел было спасти одну бутылку, но Люпин ею завладел и унес на боковой столик, где и расположился с Фрэнком и Дейзи Матлар.