Свадебный рэп - Виктор Смоктий Страница 14

— Мы не занимаемся торговлей оружием, — сказал Банкир специально громко и разборчиво, на тот случай, если Леня записывает их разговор. — Впрочем, если у вас возникнут еще какие-либо идеи, милости просим. Постараемся вам помочь, — пообещал он и подмигнул Лене.

В это время зазвонил телефон, и Банкир на секунду отвлекся.

Леня, поняв, что с кредитами он пролетел, в сердцах опрокинул чашку с горячим кофе в горшочек с сакурой, но горшок неожиданно отъехал в сторону, открыв в столе небольшое отверстие, куда Леня и вылил по инерции кофе. Через мгновение весь кофе по скрытой трубе вылился Лене на колени, и тот чуть не заорал от боли.

Банкир, продолжая разговор по телефону, не глядя мефистофельски улыбнулся. Он знал, что в это время обычно делают посетители: глотая слезы от боли, обиды и унижения, они жалко улыбаются и, прикрывая мокрое пятно на брюках или юбках своими проектами, пятятся к выходу, прощаясь самым почтительным образом.

Но не таков был нынешний клиент. Он взял со стола Банкира свежий номер «Биржевых ведомостей» и стал промокать газетными листами пятно, оставленное на брюках банковским халявным кофе. Потом закурил и стал ждать окончания телефонного разговора Банкира, сбрасывая пепел в отдаленно напоминающую пепельницу нефритовую чашечку из гробницы египетской царицы Хатшепсут. Банкир слегка занервничал, быстро закончил разговор и вперился холодным взглядом в наглеца.

— Что вам угодно еще? — спросил он, видя, что Леня абсолютно чужд культуре поведения. — Мы последовательно отвергли полтора десятка ваших так называемых бизнес-проектов, из которых мне особенно запомнилась идея выпуска кошерного кваса для окрошки, которую якобы любят евреи — выходцы из России. Чем вы можете это доказать? Где ваши социологические опросы?

— Но они ее таки любят? — хладнокровно парировал Леня. — Что мне ваши опросы? О чем можно спросить еврея, чтобы он не ответил тебе вопросом на вопрос или не послал тебя? И был бы прав. Мне некого было спросить, и я спросил сам себя: Леня, чего тебе здесь не хватает? Всего хватает, ответил я себе, кроме окрошки. А что я выходец из России, это вам и спрашивать никого не надо, — показал он на бумаги на столе Банкира.

— Мне наплевать, о чем вы разговариваете наедине с самим собой, — сквозь зубы процедил Банкир, — но такой разговор не подошьешь к бизнес-плану, и он нерепрезентативен для обоснования предоставления кредита. — Банкир успокоился, вновь ступив на твердую тропу привычных словесных заморочек.

— Знаете, в чем ваша ошибка? — вдруг спросил Леня Банкира, и тот от неожиданности отрицательно мотнул головой. — Вам кажется, что это вы нам нужны, а на самом деле мы нужны вам. Да, мы, просители, не подарок, и ушлые попадаются, и придурковатые, и гении случаются, и дебилы, а уж алчности — без меры, бессребреников среди нас не найдешь, но без наших идей ваши капиталы одичают и превратятся в серийных убийц, потому что только уничтожение людей приносит в наше время устойчивую сверхприбыль. Неужели вы этого не чувствуете? — проникновенно спросил Леня.

Банкир впервые с интересом взглянул на столь необычного клиента.

— Но ведь вы сами предлагали лазеры наведения? — не без иронии спросил он.

— Это оборонительное оружие, а не оружие агрессии. Я знаю, что ваша страна не нацелена на территории других государств, поэтому и предлагал вам их с легким сердцем. Думаю, что я последний раз обременяю вас своими проектами. Вы победили меня и не дали мне денег, на которые я мог бы подкупить нищих белорусских майоров и прапорщиков, чтобы привезти сюда пару таких лазеров. Вы остались без лазеров, за которые ваш миролюбивый генштаб дал бы вам рыцарский орден, а правительство — халявную лицензию вашему банку, а я остался без денег. И все благодаря вашей мудрости и прозорливости. Вон как у вас все ловко устроено с горшочком, — показал Леня на бонсай. — Что ж, спасибо за кофе.

Леня встал и, сложив мокрые листы «Биржевых ведомостей» с темными потеками, аккуратно положил их на прежнее место на столе Банкира.

— Мне пора, дела, знаете ли, — попрощался он и пошел к двери.

Банкир молча проводил его взглядом и, даже когда дверь закрылась, некоторое время сидел в задумчивости. Потом скомкал грязный номер «Биржевых ведомостей» и бросил его в корзину для мусора.