Бесцели(Р) (сборник) - Александр Ярошенков Страница 13

Он на меня уже косо смотрит, и у меня уже мысль любопытная: «А ежели еще поговорю, что тогда?» Он вроде моего вопроса и не слышал. Говорит:

– Теперь становитесь к стенке по очереди, – и фотографирует, как преступников каких. Чувствую, добром не кончится, но терплю. Он приятелю моему бумагу какую-то на подпись подсунул, тот, понятно, подписал. Деловой ему:

– Подписал? Забирай, что твоё и вали! Свободен.

Во, думаю! Если и со мной так, то придётся злость с цепи, да на длинный поводок! Все же мы не на равных. Я не в том смысле, что кулаками помахать. Какой с меня боец? Я про бокс всего-то и знаю, что для него нужен ринг, судья, а самое главное гонг. Если гонга нет, то какой это бокс? Обыкновенный мордобой, где и судья не поможет, и те, что боксеров в эту драку втравили. Ну, те, что сами за канатами, от греха подальше. Которые только плечами подёргивают, да на боксёров покрикивают. Секунданты или как там их? Ну и правила – бейте друг дружку от гонга до гонга. Чем точнее и больнее, тем к победе ближе. Если судья увидит, что один какой вроде растерялся, и чего-то понимать перестал: нокдаун. Судья долго церемониться не будет. Начнет считать до десяти, а боксер за это время должен вспомнить, где это он и чего он здесь делает. Вспомнит – хорошо. Может дальше или по углам бегать или сам попробовать обидчику так же по памяти ударить. Не вспомнит, ну тогда или дома, или где там тебе удобней вспоминай. Ежели три раза вот таким забывчивым судья заметит. Проиграл. Или на ринг тот упал и память не потерял, а просто пока судья считает, лежит и думает: «Вставать, не вставать? Надо ли?» Опять если до десяти так и не определился – проиграл. Иди в другом месте определяйся.

А здесь, ни судьи, ни гонга и я без секунданта. Получается бой без правил назревает. Только на словах. Я делового обглядываю, парень крепкий, молодой совсем. Давно ли школу кончил? Из его формы еще складской запах не выветрился. Небось и сам еще не привык, после дежурства так в ней дома и ходит, в образ вживается.

Приятель вышел, он и мне бумагу на подпись. Я конечно глазами пробежал: задержан тогда-то, тогда-то, там-то и там-то, в состоянии легкого опьянения. Про нарушения ни слова, значит, все верно, казалось бы подписывай и иди. Подписать то я подписал, а вот на счёт «иди» тут то заминочка и вышла!

То есть, он мне, как и приятелю моему, слово в слово:

– Подписал? Забирай, что твоё и вали! Свободен…Не знаю, из какой такой книги он эту фразу заучивал, но точно думаю, не из инструкции какой или правил обращения с задержанными. Поэтому я ему вежливо и спокойно:

– Не «вали», а будьте так любезны покинуть наше помещение. Стоило мне это говорить, не стоило, но слово не воробей… И его это слово из равновесия и вывело. Тут он и вскипел, и дальше уже у нас диалог явно не по евоному пошел:

– Чего? Да я тебя сейчас! – и смотрю, к дубинке тянется, а я на опережение:

– Слушай, – говорю, – а у меня тебе толковый совет есть! Ты сейчас свою дубинку возьми, да в. еби мне по моим пересаженым почкам!

Вижу, сработало. Задумался. А вдруг не вру и каковы тогда для него последствия? Но не надолго. Пока только накдаунт. Быстро отошел и мне:

– Ты чего сказал? За нецензурные выражения я могу… – но я его перехватил и назад – Да ни. уя ты не можешь! Мы теперь заграница, и язык государственный у нас какой? Так что: на х… по х… в пи…у, ****ь, матом не считаются!

Он попытался еще как-то, что-то… но я решил, надо добивать, пока есть возможность и на последок:

– И вообще я из Торонто, по вашему ни. уя не понимаю и требую переводчика.

Он уже набок заваливаясь:

– А я и сам по-английски…

– А в Торонто говорят по-французски!

Получил? Где ты, рефери? Начинай считать…. девять… десять! Нокаут! Вот она грамотно проведенная контратака! А ведь он только что сам мои данные записывал! Что? Только теперь вспомнил? Поздно, парень! Я уже и в твою сторону не смотрю! А на всякий случай иностранные слова вспоминаю.

И вспомнил! У нас в армии прапорщик был. И у него странное увлечение было. Как приходят новобранцы не русские, он и заставляет их, как можно подлиннее, на ихнем языке выругаться. И относился к этому очень серьёзно. Мало того, что буква в букву записывал, так и экзамены на произношение сдавал. Для чего ему это вроде бы понятно. Следующий призыв придет. Пусть только попробует его кто по своему обложить. Интересное другое, что ругань эту он по своему использовал. На латышей по-узбекски, на грузин по-молдавски. Зачем он это делал только ему одному тогда было известно.

Вобщем и мы от него нахватались. Вот я ругань и припомнил. Спасибо, товарищ прапорщик! Теперь и я понял, почему ты на латышей по-узбекски, а на грузин по-молдавски. Бывший деловой уже оклимался, клетку открыл, мне рукой на неё показывает, и только бурчит:

– Ничего, до утра посидишь, иначе запоешь.

Злость то я свою давно с цепи спустил, ей уже без разбора, кто там и что там. Она не на людей, а на форму бросается. Поэтому я ему уже из клетки:

– Если я до утра буду сидеть, то вы утром все трое на машине отвезёте меня туда, откуда привезли, и при этом вы мне будете песни петь на три голоса.

Ну и дальше из лексикона прапорщика. Сижу час, сижу второй. Но расслабляться им не даю. Вижу один что-то время от времени пишет. Видать кроссворды решает. Может и в самом деле чего знает, а может как наши работяги. Бывало газету кто раскрутит, в которой обед принес, а там кроссворд. Вот и начинают спорить: столица Великобритании Лондон или Англия? Украины Крым или Одесса? И плевать, что клеток не хватает. Если мелким подчерком, то влезет и Одесса. А первая буква точно К? Выходит и вправду Крым. Может недавно поменяли?

Чего там слуга правопорядка пишет не видно, да и не важно. Важно что б он слышал, что пока они нас сюда везли, в это время по тропинке через кусты бабуля шла. Видно на почту пенсию получать ходила. Возможно внуков навестила, засиделась, припозднилась. Вот потому так поздно домой и возвращалась. А в кустах тех наркоманы любят собираться и им ох, как бабкина пенсия кстати. Я это вроде и не им говорю, а просто вслух рассуждаю. Но по его ушам вижу, что уши чуть ли не в мою сторону развернулись и каждое моё слова ловят. Он уже и к рации потянулся. Экипаж какой-то вызывает.

– Вы сейчас в каком районе? Будете проезжать мимо (и мою ориентировку даёт, где ни бабки ни наркоманов)Но кусты и тропинка есть, значит туда вы почаще заглядывайте, а не хватайте кого не попадя. Только потому, что под руку попались. Сам он опять к кроссвордам, ну да ладно. Этот полезное дело сделал. А другой чем занимается? За компьютером? Ты что там пасъянсы раскладываешь? Отвлекись. Я еще не закончил. Я сейчас про музыкальную школу тебе расскажу. В ней-то до позднего вечера учатся. Глядишь, какая юная арфистка, что б домой по быстрее, через стройку домой пошла. А там педофил какой. Он не спросит: «Девочка. а девочка, ты не на скрипке учишься? На арфе? Жаль. Хоть совсем уж не в терпеж, но я скрипачку жду. На скрипке струн поменьше. Не правильный я какой-то. Мне чем струн поменьше тем азарту больше. Проходи девочка, не бойся.»