Двенадцать подвигов Рабин Гута - Алексей Лютый Страница 11

– Ну да. Иприт. А я – акын казахский, – кивнув головой, согласился мой Сеня и вдруг рявкнул: – Какой иприт, идиот ты славянский? Откуда в Древней Греции иприт? Да единственные отравляющие вещества массового поражения, которые тут могут оказаться, это поповские выхлопные газы!

– Вот только не нужно, Сеня, все на меня валить. От вас от самих воняет порядочно, – огрызнулся на Рабиновича Андрюша, сумевший, наконец, выбраться из кучи местной снеди, а затем посмотрел на Жомова. – Ванечка, родной! За такие ласки я когда-нибудь ночью огрею тебя медным тазом по башке, чтобы ты на своей шкуре испытал, какой кайф люди от твоих подзатыльников получают…

А вот это вряд ли! То есть вряд ли Андрюша когда-нибудь Жомова по башке тазом стукнет из-за мягкости собственного характера. А вот с первой частью фразы я с ним был абсолютно согласен. В данный момент от всех троих друзей пахло совершенно одинаково: дорожной пылью, жжеными травами, потом, вяленым мясом и чесноком. В общем, ароматец еще тот. Как только люди его не чувствуют?

Я фыркнул и отвернулся от моих излишне ароматизированных друзей в сторону. Чтобы дышалось полегче. А затем посмотрел на дорогу, надеясь понять, что там все-таки происходит. Ванин «иприт» постепенно рассеивался, и моим глазам предстали греческие аборигены, растерянно застывшие в самых разнообразных позах. И уж поверьте, у эллинов такая забавная финальная сцена античного «Ревизора» получилась, что я не сразу и заметил одинокую хрупкую фигурку, возникшую прямо посреди дороги. А уж когда увидел ее, то не тявкнуть от удивления, как щенок спаниеля перед драной кошкой, честное слово, не мог. Трое моих спутников тут же обернулись на лай и, мгновенно оборвав споры, застыли, подобно эллинам. Правда, греки просто находились в состоянии недоумения, а мои менты от удивления и вовсе рты пораззявили.

Впрочем, удивляться было от чего. На пыльной дороге, посреди медленно оседающих клубов зеленоватого облака стояла девчонка, лет десяти на вид. Точно такая же, какие у нас в любом парке через скакалки сотнями прыгают. Вот только нарядец у нее был неописуемый. Мало того что волосы девчушки были покрашены во все цвета радуги и стояли дыбом, как у заправской вокалистки панк-группы из Задрыгино, так еще и одет был ребенок так, словно родители ее с детства страдали дальтонизмом, обостренным полной слепотой.

Хитон на девочке был наполовину синего, наполовину красного цвета, подпоясанный широким зеленым ремешком. Сандалия на одной ноге отливала оранжевым, на другой – голубым цветом. Причем нога в голубом башмаке к тому же еще и обтягивалась желтым гольфом, а левая щеголяла в фиолетовом. И это разноцветное маленькое чудо стояло посреди дороги, напряженно ковыряясь пальцем в носу. Уж не знаю, что девочка оттуда выковыривала, но длилось это действо необычайно долго. Так долго, что у меня даже возникло невольное желание помочь ей руку подальше протолкнуть. Но именно в этот момент девочка закончила экзекуцию над собственным носом и, чихнув, неожиданно густым басом произнесла:

– Хелло, пиплы! Опять по Артемиде загоняетесь? И не в лом вам по прериям таскаться? – несколько секунд она молчала, то ли вспоминая оставшуюся часть речи, то ли дожидаясь ответа, а затем закончила все-таки фразу: – В общем, так, Дионис велел передать, что истина в вине. Поэтому бухайте на здоровье. А уж счастье само к вам придет. Усекли? Тогда я пошла.

И девочка, мгновенно окутавшись клубами зеленого дыма, тут же вознеслась в небеса, не оставив и следа своего присутствия. Впрочем, вру! След от ее присутствия все-таки остался, причем довольно существенный. И представлял собой несколько кожаных бурдюков размером с живот Андрюши Попова. Греки, издав дикий вопль, представляющий собой смесь возгласов «аллилуйя» и «гип-гип-ура!» с воплем мамонта, которому наступили на хвост, кинулись к этим бурдюкам. А Ваня Жомов немного растерянно поинтересовался:

– Что это чучело насчет бухалова сказало?

– Это Ирида, богиня радуги, – тут же пояснил взявшийся невесть откуда Гомер. – Весть принесла эта дева с вершины Олимпа. Сам Дионис ее к праведным грекам отправил… – поэт запнулся, поймав на себе исполненный неземной ласки взгляд Рабиновича, и коротко закончил: – В общем, сказала Ирида, что указ богини охоты отменяется. Теперь для того, чтобы быть счастливыми, достаточно просто напиться вина.

– Что-то вас, греков, хрен разберешь! – удивленно фыркнул Жомов. – На фига одно от другого отделять. По-моему, если сначала повоевать, потом поохотиться и после всего этого круто напиться, самый кайф и поймаешь. А вы тут себе какое-то разделение труда устроили. – Ваня посмотрел на Рабиновича: – Ну что, Сеня, пойдем к гулянке присоединимся?!

– Ща-ас! Даже и не заикайся, – зашипел на него мой хозяин, как кот на бультерьера. – Хмель шумит, так ум молчит. Да Ивану все равно: Ваня ум пропил давно! – А затем повернулся к поэту: – Дорогой мой Гомер, или ты сейчас мне расскажешь, что у вас тут за кавардак происходит, или я тебе твои бесстыжие буркалы выколю!

– Ну вот, и вы туда же, – горестно вздохнул поэт, но угрозу принял всерьез и начал тут же давать показания.

Не буду пересказывать вам дословно историю, поведанную Гомером. Во-первых, говорил он не слишком понятно не только для нормального среднестатистического человека, но даже для такого образованного пса, как я. Этот греческий болтун так часто приправлял свою речь поэтическими вкраплениями, что Рабинович замучился на него орать, а я – зевать от скуки. А во-вторых (что следует из всего вышесказанного), дословно запомнить его речь было абсолютно невозможно. Разве что записывать. А поскольку писать моими лапами несколько неудобно, то уж извините, передам суть.

После исчезновения Зевса Арес решил спрятать его трон, но тут в дело вмешались Гера и примкнувший к ней Гефест. Они вдвоем наехали на Диониса, чтобы тот опоил бога войны, но оказалось, что Дионис уже заключил пакт с Посейдоном, и они пригрозили Гере потопом, а Гефесту пообещали подпилить рукоятку у его молота. Тут в дело вмешалась Дика и заявила…

Запутались? Вот и мы с ментами тоже ничего понять не могли. Ну, меня-то оправдать за отсутствие знания греческой мифологии можно. Я читать по титрам на экране телевизора научился и книги никогда в лапы не брал… Хотя вру! Однажды, по малолетству, решил книжку одну почитать. То ли «Пограничный пес Алый» называлась, то ли «Ко мне, Мухтар!», не помню. Да и неважно это сейчас. Важно то, что книжку я с полки достал и попытался ее лапами перелистывать. Пока переплет открывал, еще терпимо было. А вот как до страниц дело дошло, так тут вообще беда началась: лапами сразу несколько листов перекидываю, а попробовал языком листать, тут страницы у меня и вовсе слиплись.

Я тогда молодой, горячий был. Вот с расстройства и покусал слегка эту книжку. А Сеня решил, что его любимый пес вандализмом начал заниматься и шедевры литературы для потомства отказывается беречь. Естественно, моих объяснений хозяин не понял и сурово меня наказал: купил мозговую кость, заставил меня целый час ее сторожить, а потом взял, садист, и соседскому пуделю ее отдал! Представляете, как мне обидно было?! Вот и вам хочу сказать, граждане читатели, если у вас любимый пес слегка покусал какую-нибудь книгу, то знайте, это не от ненависти к литературе, а от любви к чтению. Поэтому или продайте все книги из дома, или хоть изредка на ночь своей собаке детективы, что ли, почитывайте! Но я снова отвлекся. Извините, больше не повторится.