Русский капкан - Борис Яроцкий Страница 83

Ближе к вечеру контрразведчики доставили Насонова в штаб русской Белой армии. Но доставили почему-то не к генералу Миллеру (он отдавал распоряжение на арест), а к генералу Марушевскому. (С июня по август 1919 года они занимали одну должность с той лишь разницей, что Марушевского назначал адмирал Колчак, а Миллера – премьер-министр Керенский, который к этому времени перебрался в Америку и возглавил русское правительство в эмиграции.)

Сразу же по прибытии Миллера между генералами возникло соперничество. Часто случалось: если генерал Миллер отдавал приказ, генерал Марушевский его отменял, и наоборот, приказы Марушевского отменял генерал Миллер. Для войск приказы этих двух генералов имели одинаковую силу.

В Экспедиционном корпусе сначала их соперничество не принимали во внимание: главным было то, что русские батальоны, не важно, кто им отдавал приказы, в боевых действиях участвовали примерно так, как участвовали американцы с англичанами.

Русские воевали неплохо, но копили обиду – в Белой армии изо дня в день усиливался ропот: успехи русских союзники приписывали себе, неудачи союзников выдавали как неудачи русских. Причиной было все то же соперничество двух генералов. В русской офицерской среде уже говорили вслух, дескать, Миллер – марионетка союзников, а вот Марушевский – истинный патриот России.

«Двоевластие» в русской армии не могло долго продолжаться, и генерал-майор Айронсайд распорядился откомандировать генерала Марушевского в Англию для отбора русских студентов, которые обучались в зарубежных университетах, готовить из них прапорщиков – и таким образом пополнить младший командный состав Северной русской армии.

Но пока Марушевского не откомандировали, он по-прежнему выполнял свои прямые обязанности.

В штабе, куда под конвоем доставили Насонова, дежурный офицер кратко распорядился:

– К Марушевскому.

– Мне приказано к генерал-лейтенанту Миллеру… – твердо напомнил контрразведчик со шрамом через все лицо.

– Генерал-лейтенант Миллер в командировке, – ответил ему дежурный.

– И как долго?…

– Не задавайте лишних вопросов, штабс-капитан. Командующий только вчера улетел…

– Мне приказано арестованного к командующему, – повторил штабс-капитан, имея в виду, что законный командующий все-таки генерал-лейтенант Миллер. С его вступлением в должность Белая армия стала регулярно получать денежное довольствие. Деньги, как известно, могучий стимул для любой деятельности – будь то геройство или подлость.

Дежурный офицер был непреклонен:

– Обращайтесь к генералу Марушевскому.

«Коль не к Миллеру, значит, уж точно, командующий отсутствует». – И у Насонова мелькнула обнадеживающая мысль: это, пожалуй, и к лучшему. Миллер мог спросить, почему агенты, внедренные вместе с ним в Красную армию Северного фронта, оказались в руках у чекистов.

Многих агентов генерал-лейтенанта Миллера Георгий Насонов знал в лицо: да и как было их не знать, если вместе учились на курсах Красного Креста, стояли в одном строю, когда их, новоиспеченных лейтенантов американской армии, в качестве переводчиков распределяли по частям экспедиционного корпуса, когда на крейсере «Олимпия» шли к берегам Мурмана. Было время познакомиться и наговориться.

Но уже в Архангельске некоторые выпускники курсов – как растворились. Потом Георгий случайно их обнаруживал в разных полках и батальонах Красной армии, они вдруг оказывались призванными на службу местными военкоматами.

Из этого выпуска по крайней мере два офицера – Самойло и Насонов – официально числились переводчиками при штабе Экспедиционного корпуса. Штаб размещался в Архангельске. В этом городе они знали каждую улицу и каждый причал.

С согласия командующего Экспедиционными войсками и по поручению генерала Миллера они выполняли задания разведывательного характера. И то, что Миллер находился в войсках, Насонову было только на руку. Потом он узнал, что командующий Миллер будет отсутствовать несколько дней – вместе с командующим английским экспедиционным корпусом генерал-майором Садлер-Джексоном инспектирует Олонецкую армию. Предстояло эту армию, обескровленную в боях, объединить с Мурманской армией и не допустить красные войска на Кольский полуостров.

Настырный контрразведчик добился того, что его принял командующий, но не Миллер.

И вот перед Марушевским – офицер в форме лейтенанта американского Экспедиционного корпуса. Под фуражкой – бинт.

– Вы кого мне привели? – Генерал уставился на штабс-капитана.

– Красного лазутчика, ваше превосходительство, – отрапортовал контрразведчик.

– Он по-русски понимает?

– Он русский. Прапорщик.

– А почему тогда он в погонах лейтенанта?

– Он, ваше превосходительство, по рекомендации его превосходительства генерал-лейтенанта Миллера обучался в Америке. После окончания курсов Красного Креста прапорщику Насонову присвоено воинское звание «лейтенант».