В августе 1941 - Александр Оришев Страница 67

К этому времени Реза-шах, осознав крах своей политики «пассивного сопротивления», окончательно определился: чтобы сохранить монархию, есть только один выход — отречься. Ему было не просто смириться с мыслью, что придется расстаться с короной и троном. Как-никак, а он надеялся вписать свое имя в историю рядом с именами легендарных шахов, надеялся стать властителем дум будущих поколений. А сейчас власть, та власть, которую он еще недавно прочно держал в своих руках, ускользала от него. И все же Реза-шах решился на этот трудный шаг. 15 сентября он снял с себя полномочия главнокомандующего, а 16 сентября в обстановке приближения войск союзников к столице Реза-шах подписал акт отречения, передав престол своему старшему сыну Мохаммеду Реза [468].

В этот же день на чрезвычайном заседании парламента премьер-министр сообщил собравшимся о решении Реза-шаха и зачитал текст отречения: «Ввиду того, что за эти несколько лет я истратил все свои силы на управление страной и сейчас чувствую себя истощенным, я считаю сейчас своевременным, чтобы человек, более молодой, чем я, занялся делами, требующими непрестанного внимания и настороженности, во имя обеспечения благосостояния и счастья народа» [469].

Вспоминает очевидец: «…За считанные часы до появления советских войск ворота шахского дворца распахнулись. С воем сирены на улицу вырвалась полицейская машина. За ней последовал кортеж черных правительственных лимузинов. В окне одной из них мелькнул орлиный профиль шаха. Он только что отрекся от престола в пользу своего сына — Мохаммеда Реза-Пехлеви. Люди на тротуарах безучастно наблюдали за происходящим: народ, как говорится, безмолвствовал. Один из прохожих, поняв, что происходит, снял шляпу и поклонился мчавшимся мимо машинам» [470].

Естественно, что в сложившейся ситуации отречение было вынужденным, но одновременно и дальновидным шагом. Низложения шаха требовали англичане, уже в первые дни после начала иранской операции развернувшие мощную пропаганду за установление в стране «настоящего конституционного правительства». С учетом того, что у И. Сталина были свои виды на будущее Ирана, можно было только предполагать, кого союзники привели бы к власти.

Обратим внимание читателя на то, что значительную роль в отречении Реза-шаха сыграла не Москва, а официальный Лондон. С некогда всемогущим шахом Ирана перестали считаться, для британских политиков он перестал существовать. Англичане поддержали его решение отречься в пользу сына, наследника престола. Мы, мол, о нем хорошего мнения и обеспечим ему поддержку. И пусть Его Величество не витает в облаках, представляя, что у него есть какой-то иной выход. Во всяком случае, вскоре после отъезда Реза-шаха из Ирана премьер-министр Великобритании У. Черчилль заявил: «Мы его посадили на престол, мы его и сместили».

У. Черчилль не лукавил. Мохаммеда Реза англичане рассматривали как нежелательную кандидатуру на престол. Советская сторона не была столь категорична, но в принципе была готова поддержать британских союзников. Это хорошо видно из заявления В. М. Молотова, сделанного 12 сентября во время очередной встречи с С. Криппсом: «[…] если же английское правительство считает, что низложение шаха окажется в интересах обеих сторон и будет способствовать проведению намеченных обеими сторонами мероприятий, то это низложение будет правильным» [471]. Передав власть в руки своего сына, признаем, что сделано это было своевременно, Реза-шах смог в столь непростой ситуации сохранить династию Пехлеви.

Кроме акта отречения Реза-шах подписал еще один важный документ — акт об отказе от всего движимого и недвижимого имущества в пользу своего преемника. Последний, однако, передав все имущество государству, предпочел благоразумно отказаться от отцовского наследства. «Ввиду того, что мы сами стремимся к обеспечению благосостояния населения, мы решили подарить государству и народу уступленное нам имущество для развития земледелия, улучшения быта крестьян, реконструкции заводов, подъема национальной промышленности, облегчения жизни рабочих, расширения народного образования и здравоохранения», — объяснил Мохаммед Реза свой поступок в письме на имя премьер-министра [472].

Первоначально предполагалось, что бывший шах будет переправлен через Индию в Аргентину, где ему предписывалось прожить остаток своих дней [473]. Чем объяснить выбор этой южноамериканской страны, сказать трудно, но небезызвестный факт: именно в Аргентине после войны под разными вымышленными фамилиями скрывались избежавшие суда гитлеровские военные преступники. Именно в такой компании мог оказаться Реза-шах. Уезжая, он сказал своему сыну и наследнику Мухаммаду Реза-шаху: «Народ всегда знал меня как самостоятельного шахиншаха, хозяина своей воли, сильного, стоящего на страже интересов своих и страны, и именно из-за этой репутации, доверия и уважения народа ко мне я не могу быть номинальным падишахом захваченной страны и получать указания из рук русского или английского младшего офицера» [474].

17 сентября он выехал в Исфахан, затем отправился через Керман в Бендер-Аббас, откуда, казалось, благополучно сел на пароход, отплывший в Индию. Вместе с ним Иран покинули сыновья Али Реза, Махмуд Реза, Голям Реза, Хамид Реза и две дочери — Шамс и Фатима [475]. Немногочисленные верные сторонники шаха плакали, когда узнали, что тот увез с собой в небольшом горшочке несколько горстей иранской земли. Вернуться на родину он уже не рассчитывал…

В Индии Реза-шах прибыл в Бомбей, где должен был остановиться на несколько дней, а затем выехать через Сингапур в Аргентину. Однако здесь начались неприятности. Судьба преподнесла бывшему правителю Ирана еще один сюрприз. По примеру Наполеона его сослали на один из островов, близ африканского континента. Под британской защитой он был отправлен на остров Маврикий, а затем в Южную Африку. Умер шах в 26 июля 1944 г. в Йоханнесбурге [476]после трех лет скучной и обеспеченной жизни, о которой трудно сказать что-нибудь еще.