Разведбат - Валерий Киселев Страница 65

Геннадий Бернацкий, командир взвода, старший лейтенант:

— Приближался Новый год, но светило солнце, тепло, снега не было…

Из журнала боевых действий:

«29 декабря из состава батальона было выделено три группы для ведения разведки в районе отметки 849,4, мост, перекресток дорог, — отметка 420,1.

В ходе выполнения задачи одна разведгруппа попала в засаду. Для оказания помощи и эвакуации выдвинулась разведгруппа под командованием ст. л-та Соловьёва. Выполнив поставленную задачу, подразделения вернулись в исходный район. Потери личного состава — 2 раненых».

Спецназ просит помощи

Александр Соловьёв:

— Операция 29 декабря не началась, так как одна разведгруппа ГРУ, которая выполняла боевую задачу с 27 декабря, попала в засаду. Я в составе своей разведгруппы вместе с Митрошкиным уехал на помощь попавшей в засаду разведгруппы и вёл ночной бой плечом к плечу с подполковником Митрошкиным.

Олег Кучинский:

— Спецназовцы, которые вышли на одну из высот 28 декабря, были обнаружены «духами», у них завязался бой, появились раненые и убитые. Они стали уходить, и попали в окружение, 29 декабря около 16:00 они попросили помощи. Тогда командиры принимают решение: сначала помочь группе выйти из окружения. Группу возглавлял майор Тучин, заместитель командира Чучковского спецназа, он погиб в этом бою.

Когда наши пошли на выручку, только стали подниматься на высоту, «духи» встретили их плотным огнём. У нас среди разведчиков появились раненые — Игорь Ярошенко и Гена Кондратенко, и у спецназа были раненые. Ярошенко, будучи раненый, подполз к спецназовцу и вытащил его с поля боя. У Игоря была перебита рука, а у спецназовца поврежден позвоночник, он не мог двигаться. «Духи» поняли, что подошло подкрепление, стали отходить, вытаскивать своих раненых и убитых. Шесть часов длился этот бой, то затихая, то возобновляясь.

«Куда вы попёрлись, там всё в минах!»

Александр Соловьёв:

— Я пошёл к своим, построил группу, проинструктировал, отдал приказ. И тут подбегает майор Паков и кричит: «Ромашки»! К бою!». Подошли две БМП, на броне уже сидела группа спецназа, человек 12–13. Посадил свою группу на броню и вперёд. Стали подъезжать к хребту, десантировались с брони. По нам сразу с высот открыли огонь, причём с нашей и соседней, попали под перекрёстный огонь.

А перед высотами оказались минные поля, наши инженеры ставили. Не знаю, почему нам про них не сказали. Растяжки заметил в последний момент. Потом мне уже инженеры говорили: «Куда вы попёрлись, там всё в минах!». Но ничего, проскочили. С боями залезли в эту горку, и сразу пошли потери. Всем сразу сказали «Стоп!».

На первом этапе операции особенно отличились водители боевых машин 1-й разведроты. Когда была обнаружена база боевиков, оказалось, что подступы к ней пристреляны из пулемётов и гранатомётов. Приближаться к базе было смертельно рискованно. Но все водители на скорости, умело маневрируя, сумели выехать на удобные позиции, в результате чего и удалось быстро подавить огневые точки противника. Вот имена этих храбрых и умелых мужчин: ефрейтор Алмаз Ахметьянов, старший механик-водитель, ефрейтор Сергей Костылев, старший механик-водитель, младший сержант Алексей Гоголев, старший механик-водитель, рядовой Ильдус Абульхасанов, механик-водитель, рядовой Валерий Андросов, механик-водитель, рядовой А. Машкин, механик-водитель.

Все они после операции были представлены к медалям Суворова.

«Рванули на высоты цепью…»

Геннадий Бернацкий:

— Ровно в три часа дня как начался долбёж из миномётов! Нашей авиации ничего не мешало, чтобы накрыть эти миномёты «духов», но её пока не было.

В цепь нас разбросали и рванули на высоты цепью, объединённой группой, на помощь «чучкарям». У них отряд — 2–3 группы, и нас по группе в 11–15 человек в каждом отряде. Вёл всех нас подполковник Митрошкин, из спецназа ГРУ. Вёл грамотно, с поля — в зелёнку, перелесок перебегаем. А потом идёт дорога в предгорье, и пошли высоты. Село от нас осталось в стороне, справа. Шёл в одной группе с Соловьёвым, он был старшим. Старший лейтенант Слава Тепляков был командиром бронегруппы.

«Духи» стреляют в нас…»

Леонид Высоцкий, разведчик-наблюдатель разведывательного взвода наблюдения:

— Группа, в которой я был, в тот день обеспечивала прикрытие бронёй штурмующих высоту разведгрупп, поддерживала их огнём, должна была обеспечить эвакуацию раненых и убитых. Утром выдвинулись на место сбора, недалеко от Дуба-Юрта. Помню, что удивился большому количеству артиллерии (САУ и «Шилки»). Все группы построились, и стоим, ждём. Самоходная артиллерия открыла огонь по высоте, началась беготня. Кто-то сказал, что одна из групп спецназа наткнулась на превосходящие силы «духов». Помню, как Митрошкин командует: «Вперёд!»

Прошли расположение самоходок, подошли метров на двести к высоте, начинается стрельба. «Духи» стреляют в нас, мы — по лесу, кроме деревьев ничего не видно. Так постреляли, и, укрываясь бронёй, начали заходить в зелёнку. У «духов» выше на горе были вырыты окопы, они сразу их заняли и стали нас ждать.

Александр Соловьёв:

— Два отряда остались на месте, наш пошёл вперёд. Часов до трёх ночи вели бой, нашли группу живых спецназовцев. У меня к этому времени были двое раненых, у спецназа — один погибший, трое раненых. Эти спецназовцы уже двое суток работали, должны были нас встретить, но сами попали в засаду, поэтому нам пришлось их вытаскивать.

«Знал, что делать, куда стрелять…»

Антон Ширинский, старший радиотелеграфист-разведчик, ефрейтор:

— 29 декабря нас привезли под Дуба-Юрт. Пару часов стояли, ничего не делали. Неожиданно прозвучала команда: «По машинам!». Мы загрузились и поехали к ущелью. Оказалось, спецназ попал в засаду. Я на этот раз был без рации (мы с Мироновым менялись периодически). Забирались на гору под углом градусов 80. Сказались мой пограничный опыт и лёгкий вес — заскочил один из первых.

Работал на автомате, знал уже, что делать, куда стрелять. Одним из первых принял бой. Что делали другие — не знаю. Видел, как Андрей Миронов в горячке пробежал вперёд, не заметив нас. Когда до него дошло, что впереди наших нет, упал в окоп и начал палить по «чехам». Сидоров с СВД рядом со мной лежит. — «Дай мне платок!» — кричит. Я ему: «Гоша, какой нахрен платок!». Оказывается, у него очередь под носом прошла, глаза грязью засыпало. Подошла группа спецназа, я ушёл с ними, помогал раненых нести.

«Земля поднималась дыбом…»

Олег Кучинский:

— По зелёнке мы шли от дерева к дереву, осталось до подъёма в гору метров 150, как впереди по нашей группе начали вести обстрел из автомата. Все залегли, пару минут полежали и снова вперёд, но опять автомат АК-74 заработал, это можно было определить по звуку. Я вышел вперёд, посмотрел в оптический прицел через зелёнку — ничего не видно. Стрельба начала удаляться, но это мы уже проходили и поняли, что противник хочет затянуть группы за собой на «духов», которые сидели в секрете. Мы обмозговали это дело и решили принять вправо, подниматься по правому склону горы. Автоматчик уходил по ущелью и отстреливался, но мы не дали ему такой возможности обнаружить нас и продолжали подниматься.