Ограниченный контингент. Рожденные в СССР - Тимур Максютов Страница 6

– Это. Как же… Это время, которое… При наступлении…

– Оценка «два»! Не мямлить, блин! Даже если офицер не знает ответа, он несёт полную ахинею, но браво и чётко! Вселяя тем самым восхищение в начальников и уверенность в подчиненных. «Час «ч» – это время, когда яйца механика-водителя головного танка повисают над передней траншеей противника! Подчеркиваю – механика-водителя ТАНКА! А не какого-нибудь космического корабля, бомбардировщика или боевой машины, в рот её, пехоты! Курсант Прухин! Толкните его кто-нибудь, совсем заиндевел, бедолага. Прухин, слушай мою команду! Вспышка снизу, воздух, газы!

Прухин стоит, не шевелясь, растерянно хлопая поросячьими глазками на полковника.

– Оценка «кол»! Офицер не имеет право тупо тормозить! Лучше сделать хоть что-нибудь, неправильно, но быстро, чем не делать ничего. Потому что в первом случае есть мизерный шанс угадать с решением, а во втором ты погибнешь сам и угробишь личный состав со стопроцентной вероятностью. Группа, внимание! Над полем появляется вертолет «Чинук», блым-блым-блым!

Полковник размахивает руками в «шубинках», имитируя вращение лопастей.

– Курсант Баранов, о чём это говорит?

– Товарищ полковник, это говорит, что прилетели.

– Да ёпта, недоумки! Это говорит о том, что американцы высадили тактический воздушный десант! А наши истребители и зенитчики его просрали, как всегда! Группа, слушай мою команду: ориентир два, куча говна, уничтожить вражеский десант. Бегом!

Мы несемся через снежное поле, топоча бесчувственными, как деревянные протезы, промёрзшими конечностями, и простуженное грозное «ура» несется под стылым бесцветным небом…

* * *

Преподаватель истории КПСС майор Горшков – всеобщий любимец. Он умница, острослов и эрудит. Курсанты меняются очередью в наряды по роте, чтобы не пропустить его лекции и семинары.

Ходят слухи, что его кандидатская диссертация о работе в первый год войны армейских политических и была немедленно засекречена, так как содержала крамольный, но неоспоримый вывод: добровольная сдача в немецкий плен в июне – сентябре сорок первого года миллионов красноармейцев никак не могла быть доказательством поголовной верности народа коммунистической власти…

У Горшкова всегда и обо всем есть собственное суждение, не бесспорное, но непременно оригинальное и остроумное. И ему плевать на мнения авторитетов – будь то секретарь ЦК КПСС по идеологии либо летописец Нестор.

Говорят, именно поэтому его сослали подальше от Москвы, в заурядное политическое училище, и вот уже третий год прокатывают с присвоением звания «подполковник». Однако Горшков, унывать, похоже, вообще не умеет.

Вот он садится на краешек стола (брючины при этом задираются и показывают совершенно неуставные клетчатые носки) и продолжает вести семинар про становление политорганов в начале Гражданской войны.

– Так вот, гаврики, если вы хотите быть настоящими идеологическими бойцами, а не деревянными болванчиками, то обязаны самостоятельно изучать исторические факты и давать всему собственную оценку. Помните, что архивные материалы, исторические документы нередко врут в угоду ныне предержащим власть. Потому как не вписывающиеся в концепцию – уничтожаются. Так, увы, бывает и с людьми… Возьмем, хотя бы, Льва Давидовича Бронштейна. Ну-ка, юноши, что вы знаете о Троцком? Сержант Скачек.

– Да еврей он, товарищ майор.

– Очень содержательный ответ, Вацлав. А вы что нам сообщите, загадочный курсант Прухин?

Прухин поднимется из-за стола и молчит, изображая мучительную умственную работу созданием морщин на лбу. Потом сообщает:

– Ну… Мой папа говорит – «пиздишь, как Троцкий».

– Фууу. За мат в присутствии старшего по званию соблаговолите, курсант Прухин, сообщить старшине роты о только что приобретенных вами трёх нарядах вне очереди. Жаль, что ваш небогатый внутренний мир не исправить наказанием так же легко, как вашу грубость. Садитесь. Так вот, друзья курсанты. Я уже рассказывал на прошлом занятии о сокрытии официальной историей истинной роли Троцкого в организации Петроградского вооруженного переворота, принятого теперь называть Великой Октябрьской социалистической революцией. В то время как Ленин прятался в Разливе и на конспиративных квартирах, именно Лев Давидович, не имея никакого военного опыта, руководил всей подготовкой и осуществлением силового захвата власти. И поэтому он в 1918 году возглавил процесс создания Красной Армии. Вот теперь представьте себе ситуацию – Вооруженные Силы Республики имеют в своем составе миллионы штыков и сабель, а командовать-то ими некому. Единицы большевиков, обладающих мало-мальски боевым прошлым, немедленно делают сумасшедшую карьеру: унтер-офицер Буденный командует армией, матрос Дыбенко становится народным комиссаром (то есть министром!) военно-морского флота… И всем им не хватает специальных знаний, а многим – элементарной грамотности. В то же время на территории, контролируемой Советами, проживают сотни тысяч офицеров, прошедших Первую мировую войну – потенциальных белогвардейцев. Так вот, изощрённый ум Троцкого предложил отличный выход из положения – эти боевые кадры были привлечены на штабные и командные должности в Красную Армию. Убили, таким образом, двух зайцев – себя укрепили и врага ослабили. Но про роль бывших царских штабистов и боевых офицеров, которые как раз планировали и проводили стремительные операции Гражданской войны, вы в учебниках не прочитаете.

Мнения специалистов расходятся – одни считают, что бывших офицеров принудили к сотрудничеству силой и террором, угрожая расправой над семьями. Другие говорят, что военспецам элементарно не хотелось помереть с голоду в условиях революционного бардака и разрухи, а паёк в Красной Армии они получали по тем временам выдающийся. Третьи утверждают, что слуги царёвы вдруг внезапно прониклись революционной романтикой и загорелись идеями мировой революции, благо, что немало офицеров военного времени вышли из разночинцев, а в этой среде социалистические мечтания всегда были весьма популярны… Что ж, разумное зерно есть во всех этих версиях. Но! Нельзя забывать и ещё одно, практически сакральное объяснение. Офицер – это человек, созданный для войны. Способный и сам погибнуть за Отечество, и подчиненных повести на смерть, если это будет нужно. И настоящий офицер служит не царю, не власти! Родине он служит, земле предков. А понятия офицерской чести и долга – вне времени! И вне политики. Подумайте над этим на досуге.

Контроль над малонадежными военными специалистами был поручен комиссарам – вашим предшественникам. И они же отвечали за просвещение неграмотных народных масс, мобилизованных в Красную Армию. Ах, какие умницы этим занимались! В политорганах служили поэты Николай Асеев и Эдуард Багрицкий, писатели Александр Фадеев, Исаак Бабель, Ярослав Гашек…

– Как! Тот самый Гашек, который «Солдат Швейк»?!

Майор кивает и по памяти цитирует несколько перлов из гашековского «Коменданта города Бугульмы».

Мы восхищенно смеемся. Хочется, чтобы занятие не кончалось…