Русский капкан - Борис Яроцкий Страница 55

У Сергея были почти приятельские отношения с подполковником Джорджем Стюартом. Одно время он был при нем переводчиком. Джордж в тайне от генерала Пула любил посидеть с друзьями за бутылкой виски (это была одна из причин, что Стюарта обходили в воинском звании, полковником он стал на завершающем этапе экспедиции «Полярный медведь»). Виски не всегда лилось рекой. Наступил момент, когда эту жидкость можно было достать только в госпитале (этим алкоголем лечили больных от «испанки»).

Стюарт посылал своих офицеров на Успенскую улицу. Там, на набережной Северной Двины, размещался госпиталь, и оттуда обычно за доллары приносили «огненную воду», так янки, подражая индейцам, называли виски. Но с прибытием в Архангельск посла Соединенных Штатов Френциса в экспедиционных войсках ужесточили дисциплину. Только спиртное пить не перестали.

«Капитан Серж, – обращался к Сергею Стюарт, – что пьют русские, когда нет виски?»

И Сергей отвечал лаконично и четко;

«Самогон».

«Достаньте».

И капитан доставал.

Русская «огненная вода» оказалась крепче виски и намного приятнее на вкус.

Потом в штабе американского экспедиционного корпуса русский капитан без самогона уже не появлялся.

Об этом знал командующий Шестой Красной армии. Его сын был надежным источником доверительной информации. Командующий рисковал, но в эти трудные дни вынужденной обороны армия и фронт особенно нуждались в своевременной, точной и по возможности полной информации о противнике.

Беседуя с прапорщиком Насоновым, командующий несколько раз напоминал ему о лагерях смерти, созданных интервентами в северных землях России. Концлагерь «Мудьюга» был лишь начальным этапом истребления русских северян. Со временем, по мере успешного продвижения «Полярного медведя» на юг и восток, намечалось создавать в губерниях своеобразные изоляторы для аборигенов «испорченных большевистской пропагандой».

– Мне это известно, товарищ командарм, – говорил Насонов. – Но отсиживаться в тылу я не смогу. Мои товарищи рискуют жизнями на фронте… А в нашем тылу я напрасно теряю время.

Член реввоенсовета Михаил Ветошкин тоже принялся убеждать командарма:

– Александр Александрович, человек рвется на большое дело. Предоставим ему возможность еще раз встретиться с его старыми друзьями.

Начальник штаба имел в виду офицеров 339-го пехотного полка, в частности майора Фурса, с которым Георгий Насонов на крейсере «Олимпия» шел к берегам Мурмана. Майор Николо Фурс в письме родителю-фармацевту в штат Мичиган с восторгом рассказывал, как он познакомился с русским офицером, отец которого имеет в России лесопильный завод. После победы он, Николо, сделает его своим партнером. На это мистер Насонов якобы дал согласие. По словам Насонова, на Русском Севере имеются неограниченные возможности для цивилизованного бизнеса.

Прибывший накануне лазутчик – путевой обходчик, семья которого проживала в казенном домике недалеко от моста через болотистую речку Емца, – подтвердил, что на перегоне Обозерская – Плесецк наблюдается интенсивное движение поездов. Воинские эшелоны движутся на юг, накапливаются на станции Плесецк. На этом участке наших войск мало, а те, что есть, находятся в тайге. Оттуда делают вылазки, обстреливают поезда, удается захватывать одиночных солдат, но это, как правило, телефонисты, устраняющие повреждения.

Пленные показывают, что на этот участок прибывают инженерные подразделения. По всей вероятности, отсюда готовится удар на Вологду. Но когда и какими силами – вопрос.

Командарм согласился с предложением Ветошкина послать в район Плесецка человека, который сможет войти в контакт с офицерами 339-го американского полка.

Георгий Насонов получил подробный инструктаж. Инструктировал его заместитель начальника штаба Шестой Красной армии Андрей Поршнев, в недавнем прошлом работник разведотдела Северной завесы. За годы своей довоенной службы (Поршнев тогда работал геодезистом, исправлял и дополнял топографические карты) он досконально изучил местность Архангельской губернии.

При инструктаже прапорщика Насонова заместитель начальника штаба развернул на столе карту-десятиверстку, показал вероятные маршруты, по которым предстояло совершать переходы, отметил места сосредоточения войск противника.

Под занавес инструктажа сообщил:

– Связным у вас будет товарищ Тырин.

– Вы его предупредили?

– Да, он знает, что он идет с вами. С ним беседовал командарм. Тырин его попросил, когда он, Тырин, вернется с задания, пусть его прапорщик Насонов отпустит домой.

– Что за срочность?

– Жена собирается рожать.

– В революцию?

Поршнев улыбнулся:

– В этом случае, идя навстречу Поршневу, революция могла бы подождать. Но естественный ход событий не откладывают.

– И командарм убедил Тырина, что революцию «на потом» не откладывают?

– Коль русские женщины продолжают рожать, революции неизбежны. И своевременны.