Флотская богиня - Богдан Сушинский Страница 43

Глубокое молчание майора полностью соответствовало глубине шока, в котором он какое-то время пребывал.

— Неужели вы не понимали, что война вами уже проиграна?

— А кто вам сказал, что мы готовили диверсантов и контрразведчиков для той войны? Почти все они получали задание раствориться в массе гражданского населения, выжить, получить доверие красных властей и… ждать сигнала. Впрочем, вы это уже поняли, исходя из откровений штабс-капитана Смолевского. Во времена агонии «Черного барона», нас тайно перебрасывали контрабандистскими шаландами: кого на Тамань, а кого — в направлении Очакова и Николаева.

Они уже нашли машину, к чьим бортам жались напуганные стрельбой женщины, когда Гайдук неожиданно вспомнил:

— С просьбой о «выстреле милосердия» Смолевский обращался к какому-то подполковнику. Бредил, что ли?

— Да нет, вполне осознанно обращался ко мне, подполковнику Подвашецкой. Такова моя настоящая фамилия. Упреждая дальнейшие вопросы, объясню, что на самом деле перед вами — дочь адъютанта Его Императорского Величества, генерала от инфантерии Владислава Подвашецкого. Сразу же после мировой войны он стал военным атташе в Великобритании и личным представителем императора при британском императорском дворе. Как вы понимаете, такие полномочия открывали ему двери кабинетов и салонов самых высокопоставленных чиновников Британской империи.

— Уж в этом-то можно не сомневаться.

— Предвидя революционный взрыв в России, он так и остался в Туманном Альбионе, решив, что больше пользы Отечеству и, в частности, Белому движению, принесет, используя свои связи в Лондоне, Париже и в Стокгольме. С наследником генералу не повезло, поэтому с самых юных лет он воспитывал меня, как кадета: закалка, умение владеть оружием, история русской армии и русских войн. Ну а примером для меня служила «кавалерист-девица», офицер русской армии, штабс-ротмистр Надежда Дурова [20]. Слышали о такой?

— Приходилось, — неохотно подтвердил Гайдук.

— Впрочем, первый свой офицерский чин — лейтенанта по ведомству медицины, я получила после окончания Королевской школы военных фельдшеров. Однако медицина меня не привлекала, и вскоре, по личной протекции герцога Виндзорского, близкого с моим отцом, меня определили в школу контрразведки, которая на самом деле являлась разведывательно-диверсионной.

У машины их заметили. Серафима окликнула майора, однако тот велел ей и остальным женщинам погружаться в кузов, а сам, остановившись, попросил Жерми:

— Продолжайте, все это крайне любопытно.

— Подробности, с вашего позволения, майор, опускаю, но замечу, что в Одессу я прибыла в чине капитана британских вооруженных сил, что соответствовало чину штабс-капитана русской армии. В капитаны же меня произвели за успехи в подготовке курсантов.

— Ну и послужной списочек у вас, госпожа Подвашецкая. В самый раз — возгордиться. Однако продолжайте.

— Да, собственно, уже все сказано. Чин подполковника [21]дарован был мне лично бароном Врангелем, уже накануне и его, и моего, бегства с полуострова. Так что даже примерить погоны подполковника мне, увы, не довелось.

— Вы хоть представляете себе, Жерми, какой потрясающий сюжет для «белогвардейской драмы» погибает на страницах вашей биографии?

— Вы хотели сказать: на страницах «дела военного трибунала красных».

— И на страницах «дела» — тоже.

— Зато представляю себе, как зачитывались бы этими страницами ваши коллеги из НКВД.

«Не исключено, что еще будут зачитываться», — мысленно парировал Гайдук.